К жене-то больших претензий нет. Сына вырастила, меня, по словам тёщи, «доглядала», как у них говорят в станице. Может, раздражение её постоянное было из-за моей отстранённости. Не посвящал в свои дела, мысли, не создавал иллюзий сопричастности к жизненному успеху. Чёрт их поймёт.
Навалилось состояние, которое Антон Павлович Чехов устами своего персонажа называл «ненужные чувства». Давно их не было, думал уже совсем ушли. Раньше возникали, если вспоминал, как травили в школе тихого неповоротливого парня по фамилии Колесников и по кличке Пентюх. Я вёл себя вдвойне гадко, потому что сам находился в группе риска. И, вместо солидарности, пользовался подлой мыслишкой: «Лишь бы не меня травили». А заправляли, как водится, крепкие уличные ребята, которые пили, курили, хулиганили, трахали девчонок, которых к ним почему-то тянуло.
Я даже разыскал этого парня в «Одноклассниках», написал сообщение: «Как ты, что ты?». Он не ответил, но из профиля было видно, что жизнь удалась. В Москве, хорошо упакован. Жизнь всё расставила по своим местам. А девчачьи кумиры растворились. Кто спился, кого убили в лихие девяностые. Я понял, та травля была нам на пользу. Мы могли реализоваться только в учёбе, а потом, соответственно, и в жизни. Вспомнил Бабака, который после визита ко мне оказался в больнице с циррозом, и заявил навестившим собратьям: «Конец фильма». Но он сам отснял свой фильм с крайне неудачной концовкой, сам за него в ответе. Как и каждый из нас.
Чеховский персонаж гасил «ненужные чувства» водочкой. И мечтой о будущем, когда в людях всё будет прекрасно, и они станут счастливыми. Знал бы Антон Павлович, как они измельчают и испоганятся. Улучшения в будущем – иллюзии. Не раба из себя надо по капле выдавливать, а Чехова. Пусть тварь я дрожащая, но право имею. И проект будущего у меня есть. И ненужные чувства эти в последний раз. И конец фильма будет великолепным.
Содом утраченный и обретенный
Арифметика. Больше всего войн разразилось из-за Библии. А если добавить Коран и прочие святые книги! А если учесть жертвы и войны для тысяч и тысяч богов, не удостоенных оправдательных документов! То станет очевидно: главное преступление на планете совершается во имя придуманных истуканов. Потому что, если бог и есть, тот, который подсказывал стихи Пушкину и изобретения Тесле, мы никогда о нём не узнаем. Иначе это просто не бог. Как можно было считать таковым мелочного, развратного Зевса, убивающего всех подряд, начиная с собственного папаши. Или торгующееся с Авраамом и не способное управлять созданным им человечеством, иначе как его регулярным уничтожением, иудео-христианско-мусульманское чудище.
