Отец умный мужик. Телефон-то наверняка уже прослушивали. Но кто такой дядя Миша Верка не знала вообще. Значит, там искать не будут. Я пришел к нему раньше отца. А он, оказывается, давно уже сидел напротив дома и смотрел – не идет ли кто за мной. Ну, прямо детектив целый.
Дядя Миша, это друг отца с детства. Мощный мужик. В смысле – умный.
Он сказал, чтобы я три дня отсиделся у него, а потом он на такси ночью вывезет меня за город. Там мы с ним поймаем попутку до Иваново. От нас часто фуры туда ходят. В Иваново я должен найти по адресу от дяди Миши Елизавету Сергеевну, директора восьмой ткацкой фабрики. Она меня передержит в их ведомственной гостинице неделю. Дядя Миша уже с ней переговорил мо межгороду. А Елизавета в это время согласует с нужными людьми мой переезд в город Горький. Там есть знакомые, которые меня устроят физруком в пионерский лагерь. На оставшиеся два сезона. Лагерь этот в живописном, но зато очень глухом месте стоит. Рядом с городком Павлово-на-Оке. Вот там и пережду ажиотаж в Ярославле. А отец найдет как мне сообщить обстановку и скажет, что мне делать дальше. Я жил у дяди Миши. На второй день вышел на улицу. Сел во дворе на скамейку. Дышу. Читаю газету городскую. Дядя Миша дал. Вдруг меня за плечо кто-то взял. Оборачиваюсь – а это Коля Васнецовский, мой товарищ по сборной области. Тяжеловес. Он так удивился: – Тебя, говорит, мусора с огнями ищут. Вроде, убил ты любовника жены. А ты тут сидишь, отдыхаешь. Молодец! Смелый! Отважный! Ну, сиди, сиди…
И пошел дальше. Я бегом обратно, к дяде Мише. Рассказал, что меня тут узнали. Могут настучать. Парень ненадежный, хитрован и завистник. Выше седьмого места не поднимался сроду. Дядя Миша взял в углу чемодан и сказал, что промедление смерти подобно. И руку как Ильич простёр вверх и вперед. Ехать надо немедленно. Ну, весь путь тебе знать ни к чему. Ехал нормально, без приключений. И через пять дней добрался до Павлова. Десять дней поработал физруком. Потом отец прислал мне телеграмму через горьковских знакомых. Они приехали в лагерь и передали мне телеграмму. Там было сказано: «Уходи лагеря. Он жив. Ты покушением убийство всесоюзный розыск. Сообщи новые координаты через Горький.»
Вот я приехал в Павлово утром. Денег мне отец дал прилично. Паспорт при мне. Я, естественно, в гостиницу. Взял номер и спустился в буфет перекусить. Передо мной здоровенный парень, под два метра ростом , набирал в спортивную сумку пирожки с мясом и капустой, шесть бутылок кефира и десять пачек индийского чая «три слона». Потом он взял стакан кофе и пошел за столик. Я тоже взял кофе, пирожок и пошел за тот же столик. Других в буфете не было. Пока хлебали это подкрашенное пойло, разговорились. Потом познакомились. Парня звали Наиль. Вот так я, не переночевав за уплаченные деньги в гостинице, переночевал эту ночь в ватаге. День прошлялся по берегу. До переправы сходил. А вечером пришел ватаг и взял меня на работу. Тот парень, Веркин приятель, жив-здоров. Учитель математики сейчас в школе одной. Верка и отец мне письма пишут в Павлово до востребования. Верка говорит, что она меня простила за хамство и полюбила. А я, наоборот, разлюбил. Куда что делось!? Как огнем всё любовь со страстью выжгло из сердца. Вот же загадка какая. А отец сообщает, что дело пока не закрыто. Длинный так заявление на меня и не забрал. То есть ищут пока меня. А я тут. Живу, ума набираюсь. Тут много мыслей приходит в башку. Ветер на Оке, видно, особый. Разносит по дурным головам спасительные умные мысли. Ты поживи с нами, сам почувствуешь.
