Вскоре островками стал уже снег, который всё реже и реже попадался нам.
Земля… какая услада для ног…
А то меня уже изрядно достало, что они постоянно проваливаются, пусть даже чуть-чуть. Пусть и немного, но дорога по снегу отнимала больше сил. И чем дальше ты шёл, тем сильнее это чувствовалось. Другое дело твёрдая поверхность.
А ещё зелень, вот уж точно радость для глаз, когда в горах даже зацепиться взглядом не за что. Зу-Зу только учуял первую траву, как тут же бросился к ней и начал тупо есть, словно корова. Бедолага изголодался по зелени, и я не мог сказать, что не понимаю его. Я бы тоже сейчас укропчика или петрушки навернул после мясной диеты.
Мы пришли в деревню слишком рано, можно сказать, с первыми лучами солнца, которое едва-едва только начинало подниматься над горами. И когда мы подошли к первым домам, деревня только-только просыпалась.
Ещё не войдя в неё, я видел, как мельтешат женщины и мужчины у домов, готовя завтрак, начинают стираться и кормить живность, рубить дрова и вешать одежду, но ещё лениво, не спеша, медленно.
Зато стоило нам войти в деревню…
Это надо было видеть лица людей, которые нас заметили. Что мужчины, что женщины замирали с открытыми ртами, глядя на нас, будто не могли поверить своим глазам. Видимо, широкоглазых они видели в первый раз, а Зуара, беднягу, уже успели похоронить.
Хотя вру, смотрели они исключительно на Зуара.
— Они же нас на вилы не наденут? А то чёт как-то от их взглядов мне не по себе.
— Ну меня-то точно нет, — хмыкнул он.
— Ага, спасибо, блин… Передай им, что я буду защищаться.
Я думал, что они так и будут стоять ошарашенные нашим видом, пока мы не дойдём до его дома, но тут со двора одного из домов выскочила девушка. Просто пулей вылетела на дорогу, довольно приятная и милая, и я моргнуть не успел, а она буквально в несколько шагов оказалась около нас.
— ЗУАР! — взвизгнула она, заключая его в такие тёплые объятия, что я в который раз почувствовал себя суперодиноким. — Зуар, милый мой, ты цел, ты жив, ты здоров, о боги, Зуарчик…
Зуарчик…
Ну ладно, мне просто завидно, чего таить. Девушка его расцеловывала всего после каждого слова, будто не могла определиться: хочет выговориться или хочет расцеловать и заобнимать. Вон, и слёзы счастья хлынули из глаз.
Но я зря рассчитывал, что меня вообще заметят и поблагодарят хотя бы. Девчонка, а потом и люди, которые жили в ближайших домах, окружили его, галдя так, что могли поднять на уши всю округу.
