— …А я тебе говорю, что это землетрясение! Они частенько близ гор случаются!
— Ой, да брешишь! Я те в десятый раз толкую, шо не землетрясение это! Ты полымя в небе видал? То-то!
— …А потом шандарах! Ты-ды-дыщ! И тишина! И мертвые с косами стоять!..
— Мужики, да я вам точно говорю, что целую седмицу таки дела творятся!..
— Врёшь, собака! Я тут уже четвёртые сутки, не было такого! Вчера всё началось! Брешишь!
— …Это всё боги! Это они войну затеяли, а покамест так, разминаются!..
— Беду накликаешь! А ну хавальник закрой, бестолочь!
— Да-да! Канай отсюда!
— А может, тебе ещё рожу вареньем намазать?!
— Это ту странную чертовщину обсуждают? — спросила Гончая, когда служанка расставляла перед нами ужин.
— Как небо начало огненные молнии пускать, а потом ещё и землетрясения, так тут всю округу на уши подняло, — Женщина, которой вот-вот стукнет пятый десяток, поёжилась. — А ведь дело-то было ночью! Ой, страху натерпелись!
— У вас это уже бывало? Говорят, места близ отрога плохие.
— Это близ Туманных Гор плохие. Там и погань всякая, говорят, летает даже, людей хватают и уносют. Да иные чудища с Гиблых приходют. А отрог вовек спокойным был, сколько себя помню. Правда вот… припоминаю, как дед байки сказывал, что и при нём всяко случалось. Но то на закате, в море, да на восходе, близ Туманных. Но те истории я запамятовала, давненько то было. Всерьёз и не воспринимала их никогда, а вот как надысь началось, — женщина вздохнула. — Так и деда вспомнила…
Тут вклинился уже я:
— А в этих краях никогда не встречали узкоглазых людей со смуглой кожей?
— У нас иногда бывают кашгарийцы с Остробережья, — пожала она плечами. — кожа у них тёмная, лютая, но про людей с узкими глазами впервые слышу…
Иногда поглядывая на алгунир, мне оставалось завидовать её искусству перевоплощаться. Выражение её лица, причёска, взгляд, поза и даже движения изменились. У меня это получалось совсем не так искусно, поэтому, примеряя очередную маску, я чувствовал что-то неправильное. Очень сложно отказаться от привычек, поведения и убеждений в пользу других, порой неприятных или неодобряемых твоим внутренним миром. Даже на короткое время.
Мои размышления были прерваны громкой руганью выпивох, которые уже начинали толкаться, отстаивая свою точку зрения. Из-за насквозь пропитанного хмелем воздуха казалось, что я уже и сам опьянел, и пора бы заняться делами. После трапезы попробовал было разжиться частью составляющих для перцовок, но здесь их в достаточном количестве, к сожалению, не нашлось. Как сказали хозяева, для себя-то не хватает, а уж на продажу и вовсе не найти.
