… Только глаза юноши оставались неизменные: такие же большие светло-карие, полные пережитой боли и спрятанных ото всех детских и отроческих обид…
… Сенатор Маттео, надо сказать, был уже наслышан о неком очень известном лучшем любовнике-альфонсе в Венеции Джовано Казанове, имя молодого человека пожилой сенатор слышал уже сотню раз. От знакомых женщин он был наслышан о его знаменитости и успешности на поприще панели, они часто пересказывали или рассказы своих подруг, как те долго ждали своей очереди, чтобы снять на ночь Казанову, что платили ему хорошие деньги, и как любовник он превзошел все их ожидания и доставил море удовольствия. А уж если дамы, как Кларисса, сами были пассиями Казановы, делясь своими впечатлениями, восторгались им ещё больше, чем те, кто знал о нём только по рассказам подруг, чуть ли не пищали от наслаждения. От знакомых мужчин сенатор часто слышал бранные оскорбления в адрес Казановы, что, по их словам « моя легкомысленная глупая жена польстилась на этого последнего жигало, из-за этого блудника и ветрености жены я опозорен, и хожу теперь настоящим рогоносцем! Моя жена предала меня, изменила мне с этим нахалом из подворотни! Нет, ну, вот, если увижу этого жигало Казанову, точно после такого убью!». Многие из друзей сенатора были одураченными мужьями-рогоносцами из-за Казановы.
И, конечно, Маттео был сейчас более чем удивлён, просто поражён: по рассказам он никак не мог предположить что легендарный Казанова – такой совсем молодой, приветливый, умный и совершенно неразвязный в поведении человек! И ведь он ему жизнь спас! Сенатор задумался, а потом предложил:
– Слушай, Джовано, а ведь ты очень даже известный в Венеции человек, я слышал много раз о тебе, как о самом желанном для всех венецианских женщин и девиц молодом человеке, и, признаюсь тебе, ты нажил себе немало врагов ввиде мужей тех своих дам, которые изменили мужьям с тобой. Я, конечно, мягко говоря удивился, когда тот самый «бродяга любви», что за деньги согласен доставить невероятное удовольствие любой даме, оказался таким простым и приятным, уважительным к старшим и умным человеком при личном общении. Тебе многое в жизни портит то, что ты живёшь в борделе, а все твои дамы для того, чтобы нанять тебя на ночь, идут в подворотню у борделя. Жизнь, достойная последнего нищего бродяги, но никак не такого умного молодого человека, как ты. Конечно, с такой опороченной репутацией я не буду предлагать тебе получить образование или сменить профессию, но я мог бы помочь тебе выйти в твоей работе куртизана на новый, более приглядный и приятный уровень. Я бы помог тебе из благодарности своими связями и деньгами расплатиться с хозяином борделя, уйти оттуда, оплатил бы тебе съёмную хорошую квартиру, как у дворян, в бельэтаже. Помог бы полностью сменить твой простоватый гардероб на вещи истинного аристократа и вывел бы тебя в высший свет, на балы и литературные салоны, где ты бы искал теперь своих дам, которые теперь были бы дворянками из высшего света, и, естественно платили тебе больше. И ты уже выходил на «охоту», когда хотел бы и не зависел бы ни от кого. С помощь моих денег и связей, я бы помог из благодарности тебе стать из уличного «бродяги любви» в благородного, элитного куртизана, что скажешь, Джовано? Примешь мою помощь?
