– Если он другой, то пусть найдет себе такую другую.
– Найдет, не волнуйся, – сказал Толя и бросил газету в корзинку для старых бумаг. – Кого-нибудь, с кем никогда не сойдешься ты.
Ангелина хмыкнула, уловив намек, оскорбленно вскинула подбородок и вышла. Толя вышел в другую дверь, матеря ее, но так, чтобы она не слышала.
– Спасибо за помощь! – рявкнул им вслед Олег.
Алена сидела в ванне, прижав к лицу пакет мороженного горошка. Умом она понимала, что должна злиться, но не могла. В пакетах «Самбери» обнаружился список, написанный ее собственной рукой.
Алена делала репортаж о минимальной потребительской корзине и, видимо, список вылетел из ее блокнота. И этот хозяйственный Лапушка, конкретный, как инструкция по эксплуатации, поехал в магазин и по списку, все это ей купил.
А она швырнула в него бутылкой…
Ей самой хотелось себя убить!
Теперь ей было понятно, откуда Бонечка взяла деньги, и кто на самом деле отлупил Хомяка…
Если бы он сказал. Хоть бы намекнул! Но Олег не счел нужным делиться с нею своими планами.
Ощущая себя свиньей, Алена не могла ощущать себя, как должна была: обиженной, униженной, оскорбленной. Случилось то, что должно было: Олег ушел. Навсегда. Она считала, будто будет готова, но оказалось, что не готова.
В душе звенела жуткая холодная пустота. Номер Олега был заблокирован. Она прождала его всю вчерашнюю ночь, но он так и не явился.
Утром, Алена сменила постельное белье. Запасную подушку и одеяло бросила в шкаф, а забытые им мелочи собрала в пакет и сунула под подушку. Надо будет отдать Ангелине, если он не придет. Ей очень плохо давалась часть «выбросить».
Щека опухла, но Алена умудрилась полностью замазать синяк. Она оделась, почти уже собралась выходить на работу, когда сдали нервы. Она набрала Олега. Раз, второй, третий…
Номер был заблокирован.
Алена вернулась в комнату, распахнула шкаф… Пакет с его зубной щеткой и кое-какими туалетными мелочами, полетел в пакет «Самбери», который так и стоял рядом с двумя другими. Не думая, не пытаясь дать себе время дать слабину, Алена сгребла продукты из холодильника и все это бросила у мусорного бака.
К вечеру, когда она вернется домой, бомжи не оставят и следа от его щедрости.
Себе она оставила лишь пакет горошка.
