Кан рассмеялся и коротко вскинув голову, прислушался к тому, что происходит в спальне. Олег почувствовал укол совести: они, наверное, хотели провести время вместе. Без Гаевых, без нянь, без кухарки, без горничной, без детей…
Пришла сестра. Молча встала к плите, принялась бить яйца. Она все еще злилась, видимо. Но не могла оставить своего мужчину без завтрака. Ему предстоял насыщенный день. И Дима, коротко закатив глаза, обнял ее сзади, поцеловал в шею и держал так, что-то нашептывая, пока она не прекратила шипеть и не начала хихикать.
Поцеловав ее в волосы, Дима вытолкнул Ангелину с кухни и стал сам размешивать яйца.
– А если он возвратится? Стэн? Вдруг, она его любит?
– А-а… Тыщща долларов за ночь, тариф «Чистая любовь». Вся гостиница слышала, как они в прошлый раз друг на друга утром орали… Удовлетворенная баба всегда тепла и журчит.
– Она и на меня наорала.
– И что ты сделал?
– Наорал на нее.
– И?
– Ничего, поехал набил ебло тому мудозвону, который рассказывает, будто бы мы от Стэна. Пусть теперь расскажет, как нас по пустырю раскидал… Я люблю ее, но я ни черта не понимаю.
– Как хирург, – сказал Кан, – я вижу только два выхода: или то, что мешает, отрезать, или то, чего не хватает, пришить. Понимаешь, о чем я?
– Нет, – ответил Олег.
– Тогда купи своей бабе, что она хочет и не беси мою, – он разложил яичницу по тарелкам. – А теперь, ешь.
– Дай мне колбасы…
Проснувшись, Алена не сразу поняла, что случилось.
Она все утро проплакала, проклиная себя за то, что сорвалась на Олега. Потом еще стало известно, что Хомяк заболел. Переломом носа. В редакции с ней не разговаривал никто, кроме Зиннатулина. Но сюжет ему понравился и у Алены отлегло от сердца.
Вечером о ней вдруг вспомнил Водитель и принялся писать ей гневные СМС о том, что она его соблазнила и бросила, а так, мол, не поступают.
Стук в дверь она просто не опознала.
– Кто там? – спросила она, подходя к двери.
– А угадай! – раздраженно буркнул Олег.
Она открыла. Он был растрепан и пьян. Взгляд – мутным. Костяшки на руке были сбиты.
– Что у тебя с рукой? – спросила Алена.
– Споткнулся о кембриджский словарь Даля, – буркнул Олег и подняв руку и посмотрел на сбитые костяшки.
– По ходу, – она взяла его за руку и поднесла к глазам, – это словарь Ожегова.
Олег смолчал. Утром он поранил руку о Хомяка, но не озаботился тем, чтобы обработать рану. И вот, пожалуйста. Завтра придется ехать с утра к отцу. Других врачей Олег по-детски боялся.
