– В чем дело? – испуганно проговорила я, пока он еще не покинул вагон, неуверенно идя к открытым дверям. Обернувшись и посторонившись с пути какого-то мужчины, тут же покинувшего тамбур, он натянуто улыбнулся.
– Вам не о чем беспокоиться, это моя забота. – с этими словами он оставил меня одну и ушел. Прижавшись к стене, первая пришедшая в голову мысль была пойти к Виктору и остаться у него, но вспомнив, кем тот оказался, и что его дом вовсе не его дом, обессиленно прошлась по вагону, нашла одно из свободных мест и присев на него, облокотилась на спинку сидения. Лучше метаться из стороны в сторону в собственной комнате. Двери закрылись, объявили следующую станцию и поезд тронулся, оставляя Курский вокзал позади. Это первый раз, когда тени оставили меня одну, без наблюдения по дороге домой, да и вообще где бы то ни было. Даже когда я у Виктора, они дежурили недалеко от подъезда и окон, следя за каждым шагом за пределами недоступной для них квартиры. А их начальник отдела следил за мной непосредственно изнутри. Без наблюдения Комитета я не оставалась ни на минуту. Только сейчас стали понятны небольшие изменения в нашей с Виктором обыденности, после входа агентов в мою жизнь, мы с ним почти перестали на выходных выходить из его дома, а даже когда выходили, он напялил кепку и черные очки, стараясь не быть узнанным агентами.
Что такого могло произойти, привлекшее столько внимания Гилада, что он не думая, ни минуты помчался туда, оставив меня, свою основную работу, в одиночестве? Руки сами по себе тряслись, но постаралась ухватить одной другую, чтобы никто этого не заметил, да и успокоить саму себя было бы неплохо. «Ничего, он вернется и расскажет в чем дело. Мы же договорились доверять друг другу и все такое. Все должно быть хорошо, на сколько, правда, это возможно», – подобные мысли крутились в голове весь путь до дома. Я плохо помню, как шла со станции до подъезда, поднималась по ступенькам и открывала дверь. Максвелла не оказалось, и впервые за три месяца оказалась в квартире одна именно в тот момент, когда этого совершенно не хотелось.
Не находя себе места, то и дело вскакивала с кресла и бродила по комнате. Ни одно из обычных занятий сейчас не имело смысла, руки непроизвольно дрожали и временами не попадали по клавишам, когда пыталась что-либо написать. Мысли путались, и даже задать правильно сформированный вопрос было трудно. Наконец плюнув на все и написав в текстовом файле огромными буквами: «Где ты?», сохранила его под этим же именем и уставилась на монитор. Вспомнив про последнюю на сегодня таблетку и приняв ее, мои глаза закрылись, а руки просто опустились на колени.
