– По этому я и хотела услышать кого-нибудь выше званием, что бы ему не пришлось ни с кем советоваться, – отрицательно покачав головой, сделала очередной глоток и закрыла глаза. Представляя злое лицо Гилада в тот момент, когда он поймет, куда пропала его подопечная. На губах непроизвольно возникла улыбка, в глубине души хотелось бы видеть парня здесь, но он точно не даст исполнить задуманное.
«Если ты собираешься делать то, о чем я думаю, то этим ты нарушишь три правила точно, я уж не говорю о том, что ты ослушалась лидера, и к каким последствиям все это приведет. Может и все пять правил», – буркнул недовольно голос в голове, заставив лицо перекоситься от боли. Наблюдающая за мной агент удивленно склонила голову, но ничего не предприняла. Догадываются ли они, что я не принимаю таблетки, а значит и мои силы сейчас со мной? Вероятно да, в таком случае согласиться на встречу для них проигрышный вариант, и Комитет должен понимать это. Продолжая барабанить пальцами с кристалликами по коленке, меньше всего на свете хотелось думать о каких-то нарушенных правилах, которых мне даже никто не удосужился рассказать.
Самой большой неожиданностью стало то, каким незаметным и простым жестом девушка дотронулась до воротника пиджака, словно поправляя его, но на самом деле ее пальцы надавили на едва различимый микрофон. Убедившись, что он не работает, она обвела ресторан и прилегающие территории взглядом, положила руки на стол и склонилась над ним.
– Разрешите задать вопрос? Нас никто не слышит, – поинтересовалась она, ее болотные глаза бегали по окрестностям, словно выискивая других агентов, подобравшихся слишком близко. Не смотря на меня, положительный кивок агент все же заметила, – Гилад Кренстон правда Ланкаст? Нам толком ничего не объясняют, вы же понимаете? – неуверенно сказала она, а у меня перехватило дыхание. Тему Гилада обсуждать у него за спиной жутко не хотелось, тем более с агентом Комитета.
– Я не думаю, что Гилад хотел бы, чтобы я его с кем-то обсуждала. – в какой-то мере это была правда. Еще при нашем первоначальном знакомстве, когда уже стало ясно, кто я, и как крепко мы теперь связаны с ним, как с приставленным ко мне агентом, парень особо никогда не распространялся о себе, в отличие от Георгия или Максвелла. Его можно понять, ведь он хранил свой самый большой секрет, узнай кто правду, и голубоглазый попрощался бы со свободой, а может и жизнью. Девушка положительно кивнула, и тут телефон снова ожил. Отодвинув чашку в сторону и ответив на вызов, я просто поднесла его к уху и стала ждать.
