— Ладно уж, делай, как знаешь. Но я надеюсь, что дальше это не уйдёт.
Прохор показал мне большой палец.
— Конечно! Вы можете не беспокоиться, я не сплетник. Ну, не совсем сплетник. Важного не разболтаю — думаете, почему меня ещё не уволили? В работе я хорош.
— Верю на слово, — я вяло откинулся на спинку сидения.
Мягкая, как подушка ; в этот момент я понял, как устал. Наверное, мне действительно нужно немного отдохнуть. Уже и глаза сами собой закрываются.
Да уж, начинать день в четыре часа утра — явно не моё. Стоило усвоить это ещё десяток лет назад.
Я позволил себе провалиться в сон; учитывая то, как гудела моя голова, это было не так-то просто, но устала взяла верх в этой борьбе — совсем скоро я спал, как убитый, и мой сон был необычайно спокойным. Для последних нескольких недель это кажется чем-то удивительным — я так часто нервничал и о чём-то думал, что даже во сне меня преследовали какие-то образы и нервозность.
Сейчас же я плавал в странной пучине спокойствия, и меня ни смущала ни головная боль, ни сидячая поза или езда по шумным улицам Токио.
Тепло, спокойно и приятно.
Но всё хорошее не может длиться вечно. Не знаю, сколько я спал, но казалось, будто прошло всего несколько минут, прежде чем меня растолкали. Я недовольно поморщился, понимая, что лежу в постели, заботливо перенесённый сюда из машины.
И даже одеяло кто-то подтолкнул. Ну это явно работа Минори — вот уж кто промышляет чем-то подобным. Она служанка или заботливая домохозяйка?
— Ну что? — недовольно пробурчал я и разлепил глаза. — Сколько сейчас времени?
— Полпервого, — я услышал тихий голос Минори. — Просыпайтесь, господин! Господин Трофимоф-ф сказал, что какое-то ваше поручение выполнили! Привезли какого-то мальчика, связали и оставили в соседней комнате.
Наспех пригладив топорщащиеся волосы, я ворвался в соседнюю комнату, где уже вовсю шёл допрос. Минори мудро осталась снаружи; я же уставился на Прохора, приставившего к голове парня пистолет.
Тут стоит поговорить о самом парне. Он был привязан к стулу и обладал весьма заметным фингалом под глазом. Молодой, едва ли старше моего тела на вид (или даже младше), он был поразительно высоким. Одет был в светлую одежду и белый халат. Видок у него был нервный, но он старательно храбрился. Впрочем, и разговаривать с Прохором он не собирался.
— Прохор, что ты делаешь? — спросил я, заставляя мужчину обернуться.
Евгений и Виктор тоже подняли головы и уставились на меня с извиняющимися взглядами.
