– Я, как вы и просили, рассуждала вслух, – пожав плечами, пояснила я. – Очевидно, что на совете что-то случилось. Что-то из ряда вон выходящее, из-за чего встал вопрос о вашей безопасности. Думаю, что проклятие Флексии сильно ударило по Этану. Он ведь параноик, который во всех видит злейших врагов. А к тому же крайне недоволен вашей политикой…
– О небо, а про его недовольство моей политикой вы откуда узнали? – оборвал меня Герон.
Джестер издал короткий смешок, явно наслаждаясь замешательством короля. Одобрительно кивнул мне, показывая, что я мыслю в верном направлении.
– Ваше величество, смею напомнить, что вы при мне приглашали Этана на обсуждение податей, которые инквизиция платит в казну, – ответила я. – И последний был донельзя возмущен вашим желанием увеличить их.
– А, ну да. – Герон нехотя кивнул, подтверждая мои слова. – Совсем из головы вылетело.
– Думаю, что на совете Этан взбесился, – продолжила я увереннее. – Говорят, если хочешь наказать человека – лиши его разума. Это будет самой страшной карой для него.
– Кто так говорит? – опять прервал меня король, как-то страдальчески сморщившись.
– У нас в мире так частенько говорят.
Герон с непонятной мукой возвел глаза к потолку. Я на всякий случай проследила за направлением его взгляда. Ничего там не обнаружила и опять посмотрела на короля.
Какая-то странная у него реакция. Такое чувство, будто он уже не рад, что попросил меня рассуждать вслух.
– Наверное, он набросился на вас, – уже осторожнее проговорила я, внимательно наблюдая за Героном. – Позволил себе какой-нибудь обидный выкрик в ваш адрес. Учитывая разницу в возрасте, вполне мог назвать вас мальчишкой, который ничего не понимает в проблемах инквизиции, но пытается сунуть туда свой любопытный нос. Конечно, вам он не успел навредить. Его скрутили, но даже после этого Этан вряд ли успокоился. Как я успела убедиться на собственном печальном опыте, угрожать он любит. Наверняка вопил, чтобы его немедленно отпустили, иначе будет хуже. А возможно, пригрозил, что за него есть кому отомстить.
Я выпалила это на одном дыхании. В свою очередь подтянула ближе к себе бокал и с нескрываемым удовольствием смочила пересохшее горло.
В кабинете после моей тирады повисло молчание, которое никто не торопился первым нарушить. Герон легонько постукивал пальцами перед собой, глядя на меня…
В общем, как-то нехорошо он на меня смотрел. Без прежней мягкой снисходительности и приветливой улыбки.
