– И только?
– То есть как – и только?
– Я хочу спросить…
Сердце Милы билось так сильно, что от его ударов она опускалась, как-то оседая, почти теряя сознание. Она хотела встать, выпрямиться, вздохнуть глубоко, но недоставало силы. Она пробовала отодвинуться и почти упала на другую сторону дивана. Но надо было узнать всё, и теперь же. Медленно она выговорила:
– Разве не было других поводов?.. Тут шли слухи… был роман между ним и Сашею Линдер…
– Вздор, конечно. Никакого романа не было. Но знаешь, чем-то этот человек был всем нам чужд. Я его терпеть не мог почему-то.
– Не говори… Дима, не говори так… Он был моим женихом… когда-то, – произнесла Мила. Голос её всё падал, и слово «жених» было скорее угадано, нежели услышано братом.
– О, Мила, прости! Но как странно, как странно: я совершенно забыл об этом. Я не вспомнил бы сам, пожалуй… Боже, что делается с нами! Как мы живём… чем это всё кончится…
Мила обняла его.
– Не будем, Дима, не станем смущать ничем эти минуты покоя. Если б ты знал, какой мир сейчас в моём сердце! Шумит дождь… Нет, как он шумит! Как хорошо он шумит!
Мила не спала в эту ночь. Когда Димитрий ушёл к себе и все остальные давно спали, она всё оставалась на балконе.
Она узнала! Конечно, это не было счастьем. То, что она узнала, было радостью только, но радостью бескрайней, без границ: она была любима Жоржем, и Жорж был героем. Он всё принёс в жертву тому, что считал делом чести. Так и надо. Так и должно быть. Именно теперь, когда она увидела, сколько вокруг было трусов, лицемеров, предателей, – именно теперь жертва во имя принципа чести восхищала её. Прав ли принцип, нет ли, Жорж всем пожертвовал для него. Герой! Она недаром его любила! Он стоил и любви её, и её страданий…
Буря давно промчалась, и ветер улёгся, и дождь падал редкими каплями, а она, прижавшись к колонне, всё стояла на балконе. Она не могла уйти с места, где испытала такую радость.
Яркая луна, словно наспех выпрыгнув из-под края быстро бегущей тучи, вдруг осияла свежий, душистый, только что омытый мир. Мила всё стояла на балконе. Серебристые пятна лунного света, словно резвясь, перемещались по стенам и полу балкона. Глядя на них, Мила думала: «Теперь уже во всё я способна поверить – и в то, что он жив, что вернётся, что встретимся… Где препятствия? Их нет. Всё, всё возможно».
Скрылась луна. Начинался рассвет. Взошло солнце.
Мила спустилась в сад. Всё сияло росой, всё блистало каплями дождя. Она зажмурила глаза: «Я ещё никогда не видела мира в таком сиянии. Боже мой, какое лучезарное утро!»
