Четверо мужчин перетащили Брюса из одной комнаты в другую. Большинство его ран зажили, но он все еще был слишком слаб, чтобы ходить. Они привязали его к цепи вдоль одной из стен, через мгновение другая стеновая панель упала с потолка.
- Это стена боли. Будет настолько больно, насколько это вообще возможно. Когда все закончится, твои раны исцелятся. Очень немногие прошли через это. Многие просили остановиться на полпути, но все, что случиться до этого оставило их в том состоянии навсегда, - предупредила Мелисса. - Ты пройдешь весь путь, ты пройдешь через страдания, o каких никогда не думал, что это возможно. Hо после, ты будешь исцелен для следующего испытания.
- Это то, что ты делаешь? - спросил Брюс. - Ты исцеляешь нас, чтобы снова подвергать мучениям?
- Это часть боли, - сказала Мелисса.
Она отошла от панели, заполненной дырами, из которых торчали огромные зазубрины. Брюсу это показалось огромной теркой для сыра. Панель двигалась вверх-вниз, приближаясь к Брюсу.
- О, Боже! Мелисса! Пожалуйста, не заставляй меня делать это!
- Мне очень жаль, - сказала она. - В конце концов, это того стоит.
Панель металась вверх-вниз, приближаясь к нему все ближе и ближе, пока он не почувствовал первые шипы на своей коже, вдоль своего живота. Затем на его плечах и лице начала разрываться плоть при каждом движении. Панель поднималась и опускалась, а затем совершала круговое движение над телом Брюса, пока его крики наполняли Зал. После каждого движения его плоть разрывалась все больше, затем машина останавливалась на несколько минут, просто оставляя его в подвешенном состоянии прежде, чем она снова запустилась и продолжала разрывать его на части, по одному крошечному кусочку за раз.
- О, Боже! Нет! Блядь! - закричал он, когда его комки провалились через отверстия, с другой стороны.
Лезвия прорезали мышцы, ткани и даже кости. Брюс не был уверен, что он выживет, но ему удавалось оставаться в сознании на протяжении всего испытания. Весь процесс занял часы, а то и несколько дней. Брюс думал, что это никогда не закончится, но, в конце концов, это произошло. Как и сказала Мелисса, смерти не было. Только боль. Что бы они с ним ни делали, не было ни минуты облегчения, ни отсрочки от боли. Только страдание.
В какой-то момент Брюс почувствовал, что просачивается и падает с другой стороны, но не может двигаться. Он смог посмотреть в сторону и увидеть палец, лежащий рядом, и несколько других собственных комков.
