Но я встретил Вайпер. Мои взгляды на нравы остались прежними, но изменилось видение этого мира: я будто увидел, что на его могиле поднимаются прекрасные цветы. Значит, у этого мира еще есть шанс измениться к лучшему. Но вместе с этим мной завладели неизвестные мне чувства. Например, страх. Страх того, что я могу потерять Вайпер. Страх того, что я полюбил Вайпер: это противоестественно для вампира – влюбиться в смертную.
Да, Вайпер – смертная, и она гораздо младше меня: у вампиров ее возраст – двадцать два года, считается детством. Но у людей все иначе – им не приходится обучаться контролировать свои силы, учиться убивать, скрываться от солнца и еще длинный список того, что умеют взрослые вампиры. По сравнению со мной, Вайпер не знала практически ничего, но мне было интересно с ней, она была умна для человека, и я совершенно не воспринимал ее как глупышку. Она была совершенна для меня. Моя любимая женщина. Как хрупкий цветок, который может погибнуть от сильного ветра, замерзнуть от стужи, засохнуть в жару без воды. Но ее жизнь – моя жизнь. И я буду ее теплицей, чтобы защитить от всего.
Поднимаясь по широким каменным ступеням в замок, я вспомнил наш разговор с Маркусом и улыбнулся: я проиграл брату кубок крови, но решил вернуть ему его награду сегодня же.
Вечером вся семья собралась в огромной гостиной: мы уютно расположились в больших креслах и общались на самые разнообразные темы. Также, сегодня свершилось грандиозное событие: Маркус и Маришка стали искать подходящий день для свадьбы. До этого дня они были довольны тем, что помолвлены.
Я был искренне рад за них: я даже похлопал брата по плечу и поцеловал руку Маришке, желая им любви, всех благ и бесконечного счастья. Вся семья была удивлена моим поступком, так как все они по какой-то причине считали, что я не испытывал к невесте брата никакой симпатии. Затем, дождавшись момента, когда мы с братом, наконец-то, остались наедине, я решил действовать. Благо, Маришка и наши родители уехали в город, веселиться. Это было мне на руку: я проследил за действиями брата – он вернулся из библиотеки с книгой и, сев в кресло, у камина, принялся читать ее, не обращая на меня никакого внимания.
Прекрасно.
Взяв с полки чистый железный кубок и наполнив его кровью из красивого стеклянного кувшина, который мы прятали за огромной картиной с портретом нашей семьи, я подошел к креслу Маркуса и поставил на столик, стоящий перед ним, кубок с кровью, а затем, с чувством выполненного долга, сел в свое кресло. Но мне было интересно пронаблюдать реакцию брата на такое грандиозное событие, поэтому я не отрывал от него насмешливого взгляда.
