– Я еду, – коротко сказал я.
– Отлично. Только избавься от запаха – я сейчас поставлю в гараж новый ядреный освежитель воздуха. Эти черти обладают ужасными способностями!
– Спасибо. Увидимся. – Я отключил телефон.
Черт, что я мог сказать Вайпер в свое оправдание? Сколько раз я вот так покидал ее, ничего не объяснив и видя в ее глазах разочарование? Я знал – за ее понимающим согласием стояло безграничное непонимание.
Я подошел к Вайпер.
Она ласково улыбнулась мне.
– Я подумала, что было бы здорово выехать так рано, как возможно, поэтому взяла билеты на половину восьмого утра. Как раз успела взять почти последние! Представляешь, сколько народу едет в Брно? – Но вдруг улыбка Вайпер померкла. – Что-то случилось?
– Прости, но мне срочно нужно ехать домой, – тихо сказал я, чувствуя себя последним негодяем.
– Хорошо… Езжай, если тебе нужно, – тихо сказала она.
– Клянусь, это будет последний раз, – сказал я, взяв ее ладони в свои.
– Никто не знает, что будет в будущем, – с усмешкой сказала она. – Просто езжай и не терзайся. Я знаю, что ты оставляешь меня только по очень важным причинам. Я доеду домой на трамвае и буду собирать вещи. Поверь, скучать я не буду!
– Спасибо. Я люблю тебя, – сказал я, целуя ее.
– Я знаю, – ответила она.
– Я буду у тебя завтра в половину седьмого, – пообещал я.
– Хорошо, – тихо сказала Вайпер.
Я еще раз поцеловал ее и направился к своему авто.
Приехав в замок, я оставил «Ауди» в гараже и распылил в салоне и на автомобиль гадкий освежитель воздуха с ароматом ландыша. Как и обещал мой брат, запах освежителя был ужасен, но это было мне на руку: он забил своей вонью прекрасный аромат крови Вайпер. Маркус напугал меня, сказав, что Элен и Дерек обладают ужасными способностями, отточенными и доведенными до совершенства временем. С прожитыми веками, обоняние, зрение и слух вампиров лишь обостряются. А ведь этим двоим было больше семисот лет.
Недолго думая, я обрызгал освежителем и себя, и, только убедившись в том, что воняю как целое поле ландышей и что аромат Вайпер полностью исчез, с камнем в душе поднялся в зал, где, как оказалось, ждали только меня.
Войдя в зал, я сразу увидел тех, кто вызывал у меня такую сильную антипатию – родителей моего отца: Элен и Дерек сидели на креслах, напротив которых стояли четыре кресла для моей семьи. Мое кресло пустовало. Я вольготно прошел по залу, чувствуя, как они наблюдали за мной, и, не поздоровавшись с ними, сел в кресло, и стал рассматривать их белые гордые лица.
