После того как она покинула контрольную каюту немного ранее и убеждая взволнованного Бёрна Стейплтона, что с ней всё в порядке, и ей просто нужно отдохнуть. Гвенди отправилась в свою каюту. Когда она растянулась поверх своей смятой койки и пристегнулась ремнями, она даже не думала о шкатулочке с кнопочками и её волшебных угощениях. Всё, что она хотела, так это закрыть глаза и заставить мир исчезнуть на короткий промежуток времени. Она была физически и умственно истощённой – и она была напуганной. Несмотря на то, что Кэти Люндгрен и Бёрн Стейплтон полагали, это не пожар в Касл Роке, который заставил Гвенди чувствовать себя растерянной, хоть это, конечно же, не помогло никак в облегчении данного ощущения. Это была смесь всего. Видеоконференция сильно её волновала, один шаг в сторону, и она знала, что ей конец. Её сердце очень сильно болело. Несмотря на все дружбы, которые она завела, она даже и не осознавала, насколько одинокой чувствует себя в этой поездке. Уже прошло почти семь лет, но не имея ждущего её возвращения Раяна дома заставило Гвенди чувствовать себя брошенной и одинокой. И, конечно же, были ещё Мозговые Ступоры. С самого карантина и, особенно, с того момента, когда они поднялись на борт «Тяжеловесного Орла-19», эти ступоры появлялись с всё учащающейся регулярностью, которая пугала её.
Изначально она думала, что это стресс, ухудшающий её симптомы. Но где-то в глубине своего сердца, она знала, что это не так. Шкатулочка каким-то образом узнала о её плане и пыталась остановить её прежде, чем они добрались бы до космической станции «МФ-1».
Наклоняясь и дотрагиваясь до записной книжки, запрятанной безопасно в кармане её куртки, она думала: «Как долго до того момента, когда всё, что я смогу вспомнить будут слова внутри этого блокнота? А что насчёт того времени, когда я забуду, как нужно читать…?
Сама эта мысль, что такое должно произойти наполнила Гвенди желанием рвать на себе волосы, кричать или делать и то, и другое. Лёжа здесь с вращающейся головой, смотря на покрытый изгибами потолок каюты, она наконец-то отключилась. И ей приснился сон…
Гарет Винстоун сидит со скрещенными ногами на полу за своим иллюминатором. Никого из членов экипажа нигде не видно, а корабль ужасно тихий. Винстоун голый, если не считать мешковатых загрязнённых белых трусов с тугой резинкой. Его мужские груди и ярко розовые соски обрамлены вьющимися тёмными волосами. Шкатулочка с кнопочками покоится поверх его толстых ног, и на первый взгляд кажется, что она измазана кровью. Но затем Гвенди видит, что с сосисочных пальцев Винстоуна падают капли растаявшего шоколада. Его рот и все три подбородка тоже измазаны шоколадом. Шоколад повсюду. Он наклоняется и нажимает на рычажок по правой стороне коробочки. Выдвигается деревянный поднос с крошечным шоколадным осликом, распложенным по его центру. Виностоун хватает шоколад и засовывает его себе в рот, причмокивая громко. «Такие вкусные», восклицает он и поднимая руку высоко над головой, он указывает единственным пальцем в воздух, и никогда не гнушаясь экспансивных жестов, вращает пальцем вокруг, прежде чем опустить его в агонизирующем замедленном движении, пока не начинает покоиться прямо на вершине красной кнопочки. Он смеётся, распуская шоколадного цвета слюни на свои колени и нажимает на кнопку. Один раз, дважды. Он смотрит, ухмыляясь своими запятнанными зубами и вопит: «Ну вот, теперь я номер один миллиардер в мире!»
