«Так-то лучше»
«Это лекарство от сердца?»
«Нет»
«Лекарство от рака?»
Её мать принимала как Онковин, так и Амбраксан, хотя ни одно из этих лекарств не выглядело как маленькие белые таблетки, которые принимал Фаррис.
«Если тебе, действительно, так уж важно знать, Гвенди, ты всегда была любопытной, есть много всего такого, что не так со мной, и все эти «штуки» толпятся, наслаиваются одна на другую. Те годы, которые мне простили – а их было много, возвращаются обратно как голодные обедающие в ресторане». Он улыбнулся своей очаровательной маленькой улыбкой. «Я их шведский стол».
«Сколько тебе лет?»
Фаррис покачал головой. «У нас есть более важные дела, которые необходимо обсудить, и моё время приближается к концу. Есть определённые проблемы, и всему виной штука внутри парусинового мешка. Ты помнишь последний раз, когда мы говорили?»
Гвенди помнит весьма ярко. Она была в аэропорту Портленда сидела на скамейке пока Раян ходил припарковать машину. Её багаж, включая коробочку с кнопочками в её переносной сумке, кучей лежал возле неё. Ричард Фаррис тогда уселся и сказал, что им нужно кое-что немного обсудить прежде, чем их прервут. И они обсудили. Когда беседа была закончена, коробочка с кнопочками исчезла из её сумки. Престо изменение-о, вот ты видишь коробочку, а вот её уже нет. И то же самое касалось самого Фарриса. Она только на секунду отвернула свою голову, и когда она вновь посмотрела в его сторону, он уже исчез. Тогда она думала, что никогда его больше не увидит.
«Я помню».
«Это было двадцать лет назад».
Его голос был низким, но хрип прошёл, его пальцы больше не дрожали, и цвет его лица был хорошим. Всё на некоторое время, подумала Гвенди и вспомнила, как ухаживала за своей мамой в последней стадии её болезни, а её отец уже сейчас находился в медленном, но верном упадке. Таблетки могут сделать лишь то немногое, что могут.
«Тогда ты была скромным членом Палаты Представителей, одна среди сотен. А теперь ты борешься за место с реальной властью».
Гвенди немного рассмеялась. Она была уверена в том, что Ричарду Фаррису известно многое, но если он думает, что она сможет одолеть Пола Магована и вознестись в Сенат США, то он ничего не петрил в политике штата Мэн.
Фаррис улыбался, как если бы он знал наверняка, что она думала (не слишком комфортная мысль, которая необязательно делалась от этого неправильной). Затем его улыбка потухла.
«В первый раз, когда у тебя была коробочка, твоё ею владение длилось шесть лет. Замечательно. Она переходила через семь пар рук начиная с того дня в аэропорте».
