Как вас похитить, божественность, если порывы жаркого пыла бюрократической лихвой и цепями абстракций оскоплены на уровне звероподобной неврологии?
Не кража, не убийство, тюремная скука за пределами тюрьмы.
– Лучше любоваться издали. Я плохо выношу людей когда они находятся в непосредственной близости, но не всех, лишь тех, что путают заборы с ментальными границами. – Неведомое сущностью существо произрекло.
– Царство лишается восхитительности, это его гибель, это его гной,
Да и я вовсе не людской, и мы не увидимся должно быть.
Загадки моих пьес пускай в глуши веков поникнут,
И этот миг пускай утонет в вас, и каждый тот, кто возомнил хоть нечто более постигнутого, распознает тоже тот же час.
– Судя по культивируемым вами образам, вероятно я похожу на нечто, к чему вы внутренне интуитивно стремитесь. Не исключено, что соответствую тому в действительности.
Но образам лучше оставаться виртуализированными, а бытийность и так нами пронизана, что стоит гораздо большего.
– И этот миг пускай в глуши веков возникнет со звоном колокольни резонирующих ласк,
Нет образов, которые я предпочёл бы культивировать,
Картины и рифмы говорят со мной сквозь века, и я проникшись диалогом побеспокоил вас.
– Понимаю, прежде чем смогу сказать, это препятствие между словами и ментальностью.
– Вы любите море? И любите ли вы? Почему всякое болестное страстями пены морской не обвито?
– Невиданно, немыслимо, непоколебима жизнью стать.
– Даже звезды друг друга разрушают, даже свет во тьме изогнут,
Он золотом плесканий разорванных себе жизнь у небытия вымаливает,
Его поспель вспять повёрнута, она разгоняется, но затухая,
Состраданию нет места в любви, оно иссякает когда океаны берегов лишаются,
Так звёзды сияя безмерности отдаются,
Я всё мечтаю стать художником, да времени не нахожу, эту жизнь рисовать люблю,
Думаю, стоит это делать с натуры,
Явись, богиня, явись!
Вдохновлять мазки живой плотью, пахучей, сочной,
Дабы взыскать в тонах красок соответствие ей.
– Что делать с любовью? – вопрошает летящая мимо души наивность.
Доносится такой ответ: "Всё само проходит, проходит с жизнью вместе."
– Я не коснулась вас, и вы меня не коснитесь, это не порука, а фарс, и он для меня восхитителен. Скрашивание вечерка витиеватыми разговорами, что тоже случается в нашем мире.
– Не те гарцевые площади ныне! Ну что за извилистость линий, нарушение законов ровных помыслов? Плотские эстетизмы, как припадки, вспотели ладони кривые.
– Ужасно!
