– Вас понял. Начинаю обыск.
Как и ожидалось, мир не долго купался в утопических иллюзиях. Бессмертие отключило в людях инстинкты самосохранения, вселяя смелость на любое действие. Резко участилось количество мазохистов, руферов, испытателей и других безрассудных личностей в разных профилях. Медикам часто приходилось соскребать живые лужицы с земли возле небоскрёбов. Благо «Второй рубеж» давал стопроцентную эффективность.
После всеобщей жажды адреналина и времён, когда опасные виды спорта достигли апогея рассудка, начались первые признаки глобальной антиутопии.
– Чисто. Радары молчат.
– Принял. Переходите дальше.
– Вас понял.
Население Земли удвоилось и пробило отметку в шестнадцать миллиардов. Ресурсы истощались в геометрической прогрессии. Наступил всеобщий голод. Службы ритуальных услуг закрывались, а власти всеми силами пропагандировали аборты, вводили ограничения на количество детей, а иногда и вовсе запрещали плодиться. Как это бывает, любой радикализм порождает противодействие. То тут, то там возникали вспышки несанкционированных митингов, грабежи, уличный разбой.
– Цель обнаружена!
– Приступить к захвату.
– Вы окружены! Союзом Триединства, выходите с поднятыми руками!
Планета неумолимо погружалась в хаос.
– Да пошли вы!
– Стоять! Брось это на пол! Руки!
Рябов отключил звонок, когда за криками послышались звуки выстрелов. Можно считать, что Григорьева больше нет. Из тюрьмы департамента Триединства невозможно сбежать.
Это конец.
Роман откинулся на спинку стула. На мониторах видеокамер научного центра с улицы рвалась толпа протестующих. Под навесом безволосой агрессивной массы из живых скелетов ворота медленно проседали.
– Смерть! Смерть! Смерть! – скандировала толпа в белых балахонах – цвет забытого подарка природы.
Как так получилось, что из всеобщих героев они превратились во всеобщих врагов?
Человек в своём роде существо любознательное и властолюбивое. Как у заигравшихся детей, рамки дозволенного постепенно стираются. Следуя против воли первородного естества, мы нарушаем естественный баланс мироздания. Здесь происходит переломный момент существования человека. И мы пожинаем провал.
И как это бывает в классических интерпретациях, толпа всегда ищет виноватых.
– Сегодня умереть, – факт, со скрытой надеждой на лёгкую смерть. Из рук Рябова выпала ампула адовой смеси экспериментального яда. Последняя надежда на то, что двухсотлетнее сердце поддастся природным нормам и наконец остановится в заслуженном отдыхе.
