Мастер Овар, извиняясь, сказал, что цены за ночь подскочили на все и только давнее знакомство не позволяет ему обобрать меня до нитки.
— Скоро мясо станет роскошью, — мрачно пообещал он, перед тем как уйти. Я вздохнула. Вот вам наглядно вся «прелесть» госпереворотов.
Забирая продукты, которые доставляли к двери, ведущей из кухни, я выяснила, что к дому примыкает небольшой, но уютный двор, обнесенный высоким каменным забором. Калитка почему-то была открыта, и после ухода мастера Овара я закрыла ее на засов. В углу двора нашелся колодец. Достав ледяной воды, я с наслаждением выпила целый черпак.
Пока я готовила, на кухню пришла ворониха. Я подставила ей выпачканную сырым мясом руку, и умная птица позволила пересадить себя на спинку стула, наблюдая за мной черными глазами. Я предложила воронихе орехи, но выяснилось, что птица не прочь полакомиться сырой крольчатиной.
Готовя, я разговаривала с Каркушей, рассказывала ей о себе, а она, казалось, внимательно слушала, чуть наклонив черную голову.
Пока ужин готовился в печи, я тщательно обыскала спальню Валенсии. В шкафу нашлись два плаща — с капюшоном и без, — семь верхних платьев и несколько нижних цветных сорочек под них.
Шесть платьев были простыми, из хорошей, плотной ткани, но последнее, седьмое, радовало глаз богатым темно-красным материалом. Я несколько минут любовалась им, проводя пальцами по мягкому бархату. И откуда только у простой лавочницы такая роскошь?..
Нижнее белье бывшей хозяйки оказалось изысканным, из тончайшего кружева. Я быстро задвинула ящик шкафа, решив, что как -нибудь обойдусь и без этих излишеств.
Достав одну из легких сорочек и приготовив себе место для сна, я вернулась на кухню как раз вовремя, чтобы успеть достать еду из печи. Когда голод был утолен, а продукты убраны в обнаруженный подпол, я поняла, что безумно устала. Тело ломило, словно я заболела, глаза закрывались. А еще предстояло перемыть посуду и кухню, которую я основательно запачкала, когда готовила, и нагреть воды, чтобы принять ванну.
— Только потеряв что-то, начинаешь это ценить, Каркуша, — наставительно произнесла я, — особенно водопровод.
Решив отложить уборку до завтра — даже свинское поведение Валенсии не заставило бы меня оставить ее кухню в беспорядке, — я набрала ведро воды и поставила его на огонь в ванной комнате. Очаг там был сложен таким образом, что поместилась бы еще пара ведер, вот только в моем распоряжении оказалось всего одно.
