В спальне я задержалась, изучающе рассматривая обстановку. Широкая деревянная кровать застелена вышитым шелковым покрывалом, камин по бокам украшают небольшие каменные скульптуры драконов, окна прикрывают плотные зеленые шторы с золотыми кистями, ковер на полу, в котором утопают ноги, тоже вышит золотыми нитями. В установленном около кровати зеркале в серебряной оправе отражается мое сосредоточенное лицо. Под туалетным столиком, поверхность которого заставлена ароматическими маслами, духами и еще какими -то склянками, прячется резной сундучок. Изысканный расписанный цветами шкаф, в который еще предстояло заглянуть, занимает целую стену. Изучив обстановку, я поняла, что госпожа Валенсия ценила комфорт и любила окружать себя дорогими вещами.
Подойдя к туалетному столику, я тщательно изучила и понюхала все склянки. Какие-то из них имели знакомый запах, иные же я так и не смогла опознать. Но, судя по всему, это была косметика.
Неловко взмахнув рукой, я опрокинула один из пузырьков на пол, и он разбился. В комнате отчетливо запахло весенними цветами. Найдя в ящике батистовый платочек, я поспешила убрать осколки, но один из них коварно полоснул по пальцу. Я зашипела от боли.
— Фрокляфое невефение, — невнятно проговорила я, засунув палец в рот. И тут мой взгляд упал на сундучок.
Перебинтовав палец еще одним платком, я придвинула загадочно звякнувший сундучок ближе и откинула крышку.
На меня смотрели аккуратно выстроенные пузырьки с самым разнообразным содержимым. Насколько плохо госпожа Валенсия — негодяйка Валенсия — содержала лавку, настолько идеальный порядок царил в ее склянках. Видимо, они имели для нее большую ценность, нежели книги.
В одних флаконах были порошки, в других — жидкости, в третьих — ягоды, которые при ближайшем рассмотрении оказались маленькими глазами каких -то существ. Я вскрикнула и поспешила убрать бутылек обратно.
Зато как только я увидела склянку с прикрепленной к горлышку биркой, на которой значилось «Слезы сирены», принялась с воодушевлением искать дальше. Проклятие невезения решило, видимо, удовольствоваться пока что пораненным пальцем, потому что порошок из драконьей чешуи и волосы из бороды гнома вскоре тоже нашлись. Правда, первого было маловато, но я надеялась, что для моих целей хватит.
Взяв все необходимое, я прошла на кухню и, найдя в шкафу чистую глиняную миску, смешала эликсир выносливости. Понюхав содержимое миски, скривилась. Пахло, надо признаться, отвратительно. Надеюсь, умирающая ворониха — мне казалось, что это ворониха, такая же несчастная жертва обстоятельств, как и я, — не такая привереда.
