Слёзы обиды и злости на саму себя обожгли глаза, а за ними и щёки. Дура!
Я рванула прочь, врезалась в дверь, ведущую из спальни в гостиную и услышала позади недоумевающе-виноватое:
– Лия…
Неожиданные интонации для Ренара Армейда, но я и не притормозила. За секунду пересекла гостиную, вырвалась в коридор и понеслась прочь, не разбирая дороги из-за слёз и ничего не слыша из-за болезненно сильно грохочущего сердца. Хотя, кажется, меня звали ещё несколько раз…
До комендантского часа ещё оставалось время, но народу в коридорах и на улице было совсем мало. На плачущую меня бросали недоумевающие и сочувствующие взгляды, кто-то попытался остановить и узнать, в чём дело. Оттолкнула, не разглядев, кто это был, и побежала дальше. Через женское общежитие, вверх по винтовой лестнице, в комнатку на самом верхнем этаже башни.
– Лия? – изумилась Рина моему виду.
Я не ответила. Рухнула в кровать и попросту разревелась в подушку.
Больно было и горько. И не знаю, от чего сильнее – от собственной глупости или того факта, что Ренар Армейд оказался столь же бесчестным и подлым, как и все остальные.
– Да что случилось? – Каррин положительно ничего не понимала, но попыток понять не оставляла.
Подкралась ближе, присела на корточки перед моей постелью, принялась успокаивающе поглаживать по спине.
– Лия, тебя кто-то обидел? Тебе… сделали больно? Не молчи, скажи, что случилось.
О, если бы я могла! Но всё, что выходило – громкие неконтролируемые всхлипы, сменяющиеся очередным наплывом рыданий в подушку.
И тут в комнате послышался потусторонний, чуть завывающий и до дрожи пробирающий мужской голос:
– От ректора прибежала.
Мы за три года к Касу уже привыкли, как и к его внезапным появлениям, а потому и не испугались.
– Серьёзно? – изумилась Рина. – Лия, ты… ты что, его на танец пригласила?
Я завыла громче. Ещё и этот проклятый танец!
– Да что случилось?! – вскричала беспомощно дриада.
– А если бы я знал, – мрачно отвечал дух. – Из комнат Армейда она уже в слезах выбегала.
– Из комнат? – моя соседка продолжала ничего не понимать. – Лия, дурочка, ты зачем к нему в комнату пошла? Ещё и на ночь глядя?
Светлая дева, стыд-то какой… И не успокоиться же никак!
– А меня не спрашивали! – прорыдала, но из-за подушки вышло что-то вроде: – А иа э фпашиаи!
– Че-го? – по слогам переспросила окончательно шокированная Рина.
– Её раскрашивали, – серьёзно перевёл Кас, уверенный в том, что услышал правильно.
У Каррин же появилась уверенность в том, что мы все тут – невменяемые.
