— Надо было велеть принести две чашки, — вздохнула подруга, уставившись на осколки фарфора. — Придется пить из носика. Не хочу звать слуг.
Я тоже не хотел. Во-первых, не хотелось портить такой редкий момент неги появлением чужих людей. Во-вторых, они точно примутся сплетничать. И хотя в императорском дворце было принято хранить тайны, я не желал, чтобы у Иры были проблемы из-за этого спонтанного решения.
Голова, к слову, прояснилась. Сколько бы ни шутил Денисов над моей верностью прекрасной даме, но в одном он был прав: пустые яйца таки способствуют сосредоточенности на работе. Ха, а я уже и отвык…
— Как ты? — я подплыл к мраморному борту и с тревогой взглянул на подругу. Это я кое-что помнил из прошлого мира, а вот для нее все произошедшее было впервые. Девушки-то по-разному реагируют…
Она улыбнулась и налила чай в блюдце.
— Буду пить по-купечески. Я в порядке, не волнуйся.
— Точно?
— Точно, — для убедительности она улыбнулась шире. — Все примерно так, как я и представляла. А еще нам с тобой нужно убраться отсюда через час — в Термы придет новая смена прислуги, а с ними у меня договоренностей не было. Лучше не попадаться.
Я вылез на сушу и озадаченно взглянул на девушку. На свою девушку… Теперь по-настоящему.
— Значит, все происходит наяву?
— Разумеется. Я хороша в ментальных практиках, но не настолько. Все по-настоящему, Миш. Реальнее некуда.
— Не жалеешь?
— С чего бы? — казалось, Ирка немного покраснела от смущения. — В принципе, все так, как я и предполагала. Чай, не в монастыре воспитывалась. Так что расслабься, Миш. Не нужно надо мной трястись, не стоит опекать и бояться за меня. Все хорошо.
А вот это была стопроцентная ловушка!
Когда после одного из самых ярких событий в жизни девушка подчеркивает, что все хорошо и волноваться не нужно, беспокоиться как раз нужно! Что бы она там ни говорила, как бы ни пыталась строить из себя непобедимую амазонку, я нутром чуял — все было совсем не так.
Ирка вечно пряталась за броней серьезности, знаний, долга и прочего — всего, что, как она думала, помогало ей быть сильной. Но я видел ее настоящую. Знал, что внутри, под этой титановой скорлупой было нежное и ранимое сердце. И сейчас любое мое неосторожное слово могло его разбить. Ведь, в конце концов, она отдала мне одну из главных ценностей. Оказала доверие. И хотя бы подсознательно желала получить подтверждение, что не ошиблась.
Так что ухо востро, Миха!
Я вылез из бассейна, поежился, когда ноги облизал сквозняк, и накинул на себя полотенце. А затем сел возле Иры и молча ее обнял. Девушка фыркнула и замотала головой.
