Серебряный гребешок оттягивал мой карман тяжелее камня.
— Верея, — окликнул я.
Она обернулась через плечо. И я показал ей гребень.
— Забыл тебе ценность отдать твою.
— Вот моя ценность, — улыбнулась она, прижимая неживое дитя теснее. — А гребешок себе оставь.
— На кой он мне сдался? — проворчал я.
— Заткни тогда мне за поясок потуже. Авось не потеряю.
Она остановилась, чтобы я мог заткнуть за тонкий пояс на её сарафане гребень так, чтобы он по дороге не вывалился.
Мы пошли дальше. Кот успел удрать вперёд. Теперь вдалеке мелькал лишь его распушенный хвост.
— Аукой воспитаю, — вдруг повторила Верея. — Оборачиваться научу. Начнёт в лесу заблудившимся путникам помогать. А до той поры побудет под моими чарами невидимкой. Поживёт со мною под одной крышей. Бажен и знать не будет.
Я так и не понял, мне ли она свои планы открывала, или сама с собой договаривалась. Только всё пошло не так, как хотела лобаста.
Ещё на опушке леса Верея навела на мальчишку простые чары. Теперь видеть его могла лишь она, да мой друг варгин. Мне мальчик на её руках казался невесомым маревом. Обманом зрения на ярком свету, не более.
На подходе к Медовому Яру женщина поставила малыша на землю и строго-настрого велела идти с нею, за юбку держаться, пока в избу не войдут. А уж там пусть прячется, куда пожелает, она после отыщет.
Но стоило нам приблизиться к избе старосты, как хозяин сам показался на крыльце. Лицо его было мрачнее тучи.
— Явилась, — процедил он, скрестив на груди руки. — Опозорила меня на всю деревню, бестолковая баба.
— Баженушка, о чём толкуешь? — Верея подошла к крыльцу с ласковой улыбкой.
Но муж хмурился и не сходил с места. Будто вовсе впускать её не собирался.
— Зачем в лес с пришлым потащилася? На лобасту поглядеть твои любопытные глазищи захотели? Аль ещё какие приключения искала? — Бажен скривил губы. — Мало тебе от нечисти досталось. Ещё захотелось? Так я тебе устрою.
Он говорил негромко, но зло. И на его сердитые речи из других домов высыпали соседи. Все стояли в стороне и с интересом наблюдали за развернувшейся историей. Редкие скандалы в таких маленьких деревнях сродни праздникам. Потом месяцами судачить будут промеж собой.
— Баженушка, — Верея снова улыбнулась, словно не понимала чёрных намёков. — Так ведь Лех… того… убил лобасту сегодня поутру. А я за земляникой ходила.
— Где же туес с ягодами? — он перевел налитые кровью глаза с жены на меня. — Где голова нечисти?
Я выпрямился. Заложил большие пальцы за пояс. Хотел сказать, что изрубил нечисть в капусту, да в Омут и швырнул, где ей самое место. Но женщина меня опередила.
