Пару раз я вроде даже приходила в себя.
Первый был, когда рядом кто-то появился, негромко, но красочно выругался, а во второй я очнулась, пока меня куда-то несли. О том, что взглянула на спасителя, я пожалела сразу, потому что транспортировали меня не на руках, а на широкой и мягкой звериной спине!
─ Прости, кроха, ─ прорычал он знакомым басом, когда я едва не съехала вниз.
«Какой воспитанный медведь!» ─ подумала я, прежде чем окончательно потерять связь с реальностью.
А вот когда пробудилась после этого приключения с ужасающей головной болью, в той самой спальне, выделенной мне, я испытала весьма потиворечивые эмоции – меня привязали! Надёжно так, крепко и явно профессионально – так просто не освободишься, как ни старайся...
Пока я извивалась ужом, натирая кожу верёвкой, вошли те, кого я теперь всей душой ненавидела. Радомир появился первым, а за ним двумя хмурыми тенями вошли братья, и я вся подобралась, когда мужчина присел в изножье, окуная меня в свой запах.
─ Думаю, ты хочешь о многом спросить, ─ решил он, не сводя с меня глаз.
Ты думаешь, животное?
Радомир
Я ожидал, что всё закончится катастрофой, но понятия не имел о её масштабах.
Оставляя Машу на попечение братьев, я вовсе не думал, что она послушает меня и будет терпеливо ждать, когда ситуация разрешится. В её зеленоватых глазах плескался вызов, и в тот момент, когда я в них заглянул, сразу понял, что эта девушка принесёт неприятности. Жаль, я не долбаный предсказатель…
Сегодня лес был встревожен больше обычного. Это слышалось и в шелестящем шёпоте листвы, и ощущалось в заряженном воздухе, а к вечеру я почуял и нежить, залёгшую в ожидании жертв в своих тёмных норах. Пришлось ехать в посёлок, предупреждать людей, чтобы не бродили поздно, провоцируя активизировавшихся с полнолунием тварей, и как назло встретил старосту. Любящий прикладываться к самогонке так же часто, как к прелестям местных баб, этот маленький, нескладный дед водил тесную и, признаться, странную, дружбу со старейшинами, поэтому я не мог просто пройти мимо и не поздороваться.
─ Ну что, новую невесту-то обмыли? ─ с намёком подмигнул он, заставляя скрежетать зубами. Все знали о нашей ситуации, и это бесило неимоверно, да только грубить, обижаясь на правду, было глупо.
─ А то, Степан Викторович! ─ нарисовал я улыбку.
─ Ух, молодость ваша ненасытная… Девка-то хоть живёхонька?
Гр-р!
─ Обижаете, ─ вновь затолкнул я гордость поглубже. ─ Мы же не изверги какие, в самом-то деле.
