— Ты хочешь продать себя драконам в качестве еды, чтобы твоей семье было за что кушать. Верно?
Я кивнула, после чего она продолжила:
— Мы, драконы, людей не едим. Зато мы нанимаем их в качестве слуг. Я как раз подыскиваю себе расторопную служанку. Что думаешь?
Вот так я и стала служанкой госпожи. Мелкой, замызганной, суетливой и отвратительно воспитанной служанкой, которая тянула в рот все, что было съедобно или предположительно съедобно. Госпожа Сильвия меня за ручку отвела к родительскому дому и объявила, что я буду служить господам драконам. А родителям, чтоб по мне не тосковали, она оставляет мешочек с серебром. Семья обрадовалась и мешочку, и всему остальному.
Причем за меня они радовались гораздо больше, чем мешочку с серебром, а ведь сумма огромная! Служить в доме таких знатных господ — большое дело. Я буду сыта, защищена и смогу жить безбедно. И мужа найду городского, а не сельского. Не придется работать до горба на хребте и до почти почерневшей от солнца кожи уж точно. И это драконы, а не люди. У людей-то служить себе дороже, там и попользоваться могут, и снасильничать, и не заплатить. У драконов такого не бывает. Откуда мои мать с отцом все это знали и мне втолковывали на прощание — ума не приложу. Но знали. И ведь не ошиблись!
Братья, все до одного, ревели. А старший клятвенно пообещал стать рыцарем, чтобы вырваться из деревни и служить у тех же господ, что и я. Вот тут я умилилась и расплакалась. Старшего брата Мирта я любила — добрый и сообразительный малый, как подрос, все норовил за меня ведра с водой таскать. И конфеты, что я ему несла, никогда сам не ел — со мной делился. Хороший малый, все у него выйдет. И остальные братишки — просто красавчики. Ну, когда мыться не забывают и играя в прятки, в печи не прячутся. Или когда не закидывают мальчуганов, которые меня рыжей рыжатиной, коровьими лепешками. Хотя нет, в последнем случае тоже красавчики — только не внешне, а внутренне. Вот по кому буду скучать. По родителям, наверное, тоже. Они меня любили, но для них любовь — это накормить, дать крышу над головой и работать научить. А вот для братьев другая. Посидеть рядышком, поговорить, там-сям помочь. Грустно без них придется.
— Хватит, девочка, слезы лить, — вмешалась взрослая драконица. — Вот подрастешь, приедешь семью навестить. Мы тебя не в рабство забираем, а на работу.
Я послушно утерла слезы и потопала за четой драконов в новое светлое будущее. Оказалось, пока я с семьей прощалась, господа уже собрали вещи и собирались из деревни уходить. Триумфально пройдясь по улице, на которой собрались все соседи, чтобы проводить меня сочувственным взглядом, я лишь гордо хмыкала: ни-че-го-шень-ки они-то и не знают.
