Кавалеристы замерли на месте, взирая на происшедшее с изумлением и восхищением. Даже солдатам Легиона не так уж часто приходилось видеть чародейство в настоящем деле.
Лев же невозмутимо прошел ко второму кораблю и откупорил следующий фиал.
Один за другим суда поднимались в воздух и уносились прочь, к теряющемуся вдали берегу. Апофис знал, что берегов Острова они достигнут всего через несколько часов, и вряд ли кто-то успеет организовать оборону против такого количества солдат – на мелкие походы Лев не разменивался почти никогда, и все его командиры прекрасно умели руководить крупными отрядами.
Сам же Лорд вернулся к своим всадникам, легко взлетел в седло. Апофис и Ламашту заняли свои места так же, как и повелитель – в самой середине колонн, вытянувшихся длинными и узкими змеями. В другом случае такое построение было бы странным и не слишком удобным… но только не сейчас.
Лев поднял еще один фиал, его помощники вскинули сосуды, доверенные им хозяином. Одновременным и синхронным движением они отвинтили пробки и сила заклинаний устремилась к Морю Теней.
Туман взвился вверх; его пряди свивались и сплетались, обретая иную форму. Два призрачных гиганта встали перед Львом, окунув руки в воду и вздернув темный покров так, словно поднимали ковер; обнажилось дно, море рассек длинный узкий тоннель с водяными стенами. В одной из них отчаянно бился темный силуэт – подхваченный чародейской волной хищник не мог преодолеть внезапно возникшую преграду.
– Вперед! – прогремел голос Лорда, и его всадники без колебаний устремились в открывшийся перед ними проход.
Точно такие же проемы открылись перед Апофисом и Ламашту, и те мгновенно последовали примеру повелителя. Они знали, что тоннели не бесконечны и тянутся от силы на полмили – но гиганты будут двигаться вместе с ними и удерживать воду, пока у освободивших заклинание хватит сил сосредотачиваться.
А уж это и Лев, и его верные командиры умели отлично.
Первый год после Великой Чумы. Стигия
Тиан умер всего десять лет назад – ничтожный срок для призрака. Иногда он думал, что расстояния в Творении значат куда больше, чем граница между жизнью и смертью; он все свои двадцать два года прожил на Благословенном Острове, здесь же налетел на нож разбойника – и очнулся на занимавшем такое же центральное место в мире ином острове.
Стигийском.
За его пределы в посмертии Тиан не выходил, и занимался тем же самым, чем и раньше: при жизни он был стражником на службе сёгуна, теперь же стал воином стигийской стражи. Ничего удивительного – почти все призраки в Нижнем Мире продолжали ту же работу, что и при жизни.
