– На нас многие смотрят свысока. Не считают достойными членами общества. Даже мои не родители не поддержали моего увлечения цирком.
– А с Розалией было то же самое? – задала вопрос Маша.
– Нет. Она продолжает дело своих родителей. Мы с ней из совсем разных семей. Но я не жалею о выборе жизненного пути. Мне нравится видеть счастливые лица зрителей. Особенно детей.
Как только речь зашла о детях, я не могла не вспомнить нашу с Машей вчерашнюю находку.
– София, – мой голос стал серьезнее – У вас из цирка никогда не уводили детей?
Маша одобрительно кивнула мне.
– Эм… Их уводят родители после каждого выступления.
– Нет, мы не о том! – я помотала головой. – Вы не видели девочку в темном платье, со светлыми волосами и шрамиком на щеке? – я рискнула описать спасенную вчера нами пленницу.
София озадаченно посмотрела куда-то в сторону, прежде чем снова повернуться к нам и ответить на вопрос.
– Возможно, видела. Всех девочек не упомнишь. А что случилось?
–Она потерялась, – сообщила Маша.
–Потерялась? Как? И что же делать? – у гимнастки задрожали губы.
– Неизвестные заперли ее в подвале.
Наши слова напугали девушку не на шутку. Даже слезы на глазах выступили.
– Все в порядке! Ее уже нашли! – быстро сказала я.
– А… Правда?
– Да, она уже вернулась к родителям.
Похоже, лучше не расспрашивать ее о пропавших детях. Она слишком чувствительна.
Мы решили больше не мешаться артистам и, распрощавшись с Софией, собрались выйти на улицу. Вдруг мне в голову закралась ужасающая мысль: что, если кто-то еще оказался запертым в подвале заброшенного дома за ночь? Я резко развернулась и пошла наверх, готовая увидеть вопросительный взгляд подруги, который не заставил себя ждать.
– Иди без меня, – сказала я, не дожидаясь ее слов. -Я хотела бы проверить, насколько сложно починить окно в нашей комнате.
– Ты собралась самостоятельно чинить окно? – Маша вопросительно подняла бровь.
–Нет. Просто проверяю кое-что. А там видно будет, – сказала я скорее себе, чем ей.
***
Я открыла дверь и в один шаг оказалась рядом со сломанной тумбочкой. Ключ никуда не подевался. Как лежал со вчерашнего вечера в одном из ящиков, так там и остался. Схватив приспособление для открывания замков, я выбежала за дверь, которую постаралась прикрыть за собой поплотнее, метнулась вниз, а затем на улицу, к мощеным дорогам и «кукольным» домам. В какой-то момент мне показалось, что я точно заблужусь и не найду дорогу ни к подвалу, ни назад. Но, подгоняемая страхом за чью-то жизнь, я оказалась на месте так скоро, что сама себе удивилась. Открыв заднюю дверь, я нырнула в темноту подвала. Позабыв о его глубине, я попалась на ту же удочку, что и вчера, и мой прыжок вниз обернулся приземлением довольно болезненным, хоть и смягченным кучей мусора. Как же опрометчиво я поступила, придя сюда без фонарика. Темень – хоть глаз выколи! Ощупью вдоль стены я пробралась к тому месту, где мы вчера встретили похищенную девочку. На расстоянии вытянутой руки от себя увидела очертания человеческой фигуры и невольно отстранилась. Это виновник похищения или еще одна жертва? Фигура была подозрительно неподвижна. Я осторожно подошла с другой стороны. Никакой реакции. Помедлив, дернула за подол темного, блестящего на слабом, проникающем снаружи свету плаща, тем самым развеяв последние сомнения. Плащ был надет на куклу. Не манекен, а именно большую, размером со взрослого человека куклу, у манекенов ведь не нарисованы лица. Причем, ног у куклы не было – торс просто стоял на табуретке. Беспокоящее зрелище.
