В один из дней к нему зашла Лея, как он думал попрощаться. Девушка стояла в пороге кабинета. Мялась.
– Господин, у меня просьба, – наконец сообщила она, глядя на собственные пальцы, сцепленные в крепкий, напряженный узел.
– Говори.
За столько лет она так и не стала ему кем-то. Он смотрел на нее равнодушным взглядом. Как смотрел на прислугу, на удобного человека, безукоризненно выполняющего указания и требования.
– Мне хотелось бы попросить. Покройте меня.
Она выпалила это быстро, на одном дыхании, опасалась, что в случае промедления слова застрянут у нее в горле.
С некоторым удивлением Велигор посмотрел на женщину. Он откинулся на спинку кресла, молча глядя на Лею.
– Я не могу этого сделать, – сообщил сухо, без эмоций.
Она зарделась, покрылась пятнами, и по ее щекам покатились слезы.
– Потому что любите другую?
Лее пришлось поднять взгляд, чтобы посмотреть на реакцию на вопрос, мучавший ее столько лет.
– Из-за этого? Да? Я не подхожу вам? Или в чем причина?
Он усмехнулся.
– Зачем тебе это нужно?
Неужели она не понимает, что покрытие – билет в один конец. Между ними много лет назад случилось одно незавершенное, и, видимо, этого хватило, чтобы Лея принимала эмоции за чувство любви. Хотя она столько лет была рядом. Он не мог вспомнить ситуации, когда бы она реагировала как-то иначе. Она была максимально покладистой, уступчивой, практически боготворящей его.
–Я, – она сглотнула, набираясь сил. – Люблю вас.
Посмотрела ему в глаза пристально, срываясь на взволнованный повышенный тон.
– Люблю больше жизни. Я знаю, что это опасно из-за цветка. Из-за того, что вы…
Она переминалась с ноги на ногу, стараясь держаться прямо, увереннее. Пока сидевший напротив нее мужчина с удивлением осознавал услышанное.
– Знаешь и все равно хочешь?
– Я ничего не значу для вас. А вы для меня все. Мне некуда идти. Никто не ждет. У меня есть только вы. Пожалуйста, не прогоняйте, дайте то, что я прошу! Это все, все, что я хочу.
– Лея, ты умрешь.
– Я готова. Не хочу другого.
Эта странная просьба, желание самоубийцы, была выгодна Велигору. Без покрытия, без женской Ци, последние дни разрывали его тело сплошной болью. Требовался обмен. Требовался Инь. Ему требовалось больше времени.
– Хорошо. Я выполню твою просьбу.
Казалось, Лея не поверила. Уставилась на него ошеломленно, затем заулыбалась. Хлюпая носом, торопливо бросилась в хозяйскую спальню.
Когда Велигор вошел в комнату, она лежала на кровати. Ее кожа все так же была прекрасной, волосы роскошны, только формы давно вызрели, округлились в очертаниях, приобретя соблазнительную завершенность.
