Он кивнул.
– Спасибо за откровенность.
– Твоя история.
– Генерал Жуан-Ди был тем монахом, который помог мне с мамой уехать в Тибет. Он обучал меня в течение восьми лет практикам, работой с Ци и защите. Тогда я не знала, что арктики могут принимать любой возраст. Вы выглядите молодо. Именно он попросил в качестве уплаты, чтобы я пронесла записку для Россаны. И, как ты помнишь, впустую. Только попалась. Я думаю, что все сделано для того, чтобы столкнуть нас с Велигором. Я только не понимаю зачем?
Он слушал и мрачнел. Лицо его приобрело выражение сдерживаемой внутри ярости.
– Каким бы ни был замысел, он вел к тому, чтобы устранить Велигора.
– Зачем ему?
– Сохранение места в совете Старейшин, вьяна. Вероятно, ты должна была уничтожить цветок, а ты вырвала. Стадия опасная. Если бы ты этого не сделала, Велигору пришлось бы сделать самому. И вот вопрос, смог ли бы он выжить после этого? В нашей истории примеров мало.
– Ты имеешь в виду убить меня?
– Дальше было бы хуже. У него появился бы шанс.
– Я – живое оружие, – произнесла я потрясенно. – У арктиков много общего с людьми. Мы тоже умеем быть крайне жестокими. Зачем Велигор вообще пошел на это?
Блондин пожал плечами, показывая, что он до сих пор задается этим вопросом.
– Может быть, влюбился?
– В это сложно поверить.
– У нас не принято показывать чувств. Цветок сам по себе больше, чем символ. Это как ваши кольца.
– Я наживка…
– Поэтому он не хотел тебя отпускать. Ты как на ладони. Тебя легко устранить. Сейчас это не имеет значения, как раньше. Но будь осторожна.
– Я уже поняла. Я всегда в зоне риска.
Блондин кивнул.
– У тебя нет выбора. Осваивайся. Если что, дай знать.
Он вышел, оставив меня одну. Начиналась новая жизнь.
Каждое мое утро начинается с глубокой четырехчасовой медитации, в которой не последнее место занимает иглоукалывание. Сосредоточенное занятие помогало лучше погрузиться в забытый ритм жизни. Только завтрак я теперь готовила сама, программируя мультиварку с вечера, в режиме молочных каш.
Работа целительным бальзамом уносила прежние тревоги. Заметала заботами о пациентах все прежнее, старое. Отсутствие мамы и два здоровенных телохранителя, держащихся на расстоянии, напоминали, что в этот раз все иначе. Мир полон врагов, и где-то живет Велигор. Пусть не рядом. Он думает обо мне и знает, что я есть.
Через три месяца мое самочувствие начало ухудшаться. Я пожаловалась Татьяне. Та провела полную диагностику, показала результаты.
