Он поднял ее обеими руками и, переступив через колеи, отошел с дороги. Толкнул ее и отпустил. Ветка с мягким стуком упала на коричневый коврик из сосновых иголок. На указательном пальце его левой руки осталась смола. Он согнул палец и почувствовал, как кожа прилипла. Понюхал коричневое пятно. Пахло, как рождественская елка.
Повернувшись к машине, он увидел Берт за рулем, подошел к пассажирской двери и забрался внутрь
- Не возражаешь, если я поведу? – спросила она.
Берт, казалось, наслаждалась этим. Рику нравилось наблюдать за ней. Она подалась вперед, подальше от спинки сиденья, и пристально смотрела в лобовое стекло. Девушка держала руль обеими руками. Иногда в уголке ее рта появлялся кончик языка.
Однако со временем Рик стал чаще наблюдать за лесом, чем за Берт. Он смотрел в окна, почти ожидая увидеть кого-то в глубокой тени, крадущегося среди деревьев. Никого не видел. Но чем дальше они продвигались по грязным колеям, тем больше он убеждался, что они не одни. Однажды внезапное движение в глубине леса заставило его сердце подпрыгнуть, прежде чем его разум осознал, что это всего лишь олень.
Это будет долгая неделя, - сказал он себе, - если ты не успокоишься. Там никого нет. Никто тебя не преследует.
Но ему хотелось, чтобы его револьвер был под рукой, а не в багажнике машины на дне рюкзака.
Он продолжал смотреть на деревья. Иногда оглядывался через плечо и смотрел в заднее окно. Если за ними и следили, то ни человека, ни машины не было видно. Мог ли кто-нибудь, внимательно посмотрев на следы, сказать, что их машина недавно проехала здесь? Рик вспомнил о ветке, которую поднял с дороги, и пожалел, что у него не хватило ума снова положить ее поперек пути после того, как они проехали.
- Что ты делаешь? - наконец спросила Берт.
- Просто наслаждаюсь пейзажем.
- Ты выглядишь как кладбищенский сторож, высматривающий призраков.
- Просто немного нервничаю, - признался он и слабо улыбнулся.
- Эй, если бы было о чем беспокоиться, ты думаешь, я поехала бы в такое место? Я самая большая трусиха в мире. У меня все время мурашки по коже. Видел бы ты меня вечером, когда я возвращаюсь домой. Особенно после того, как была с тобой и уже поздно. Проверяю за мебелью, заглядываю в шкафы. Даже смотрю под кровать. И у меня обычно сильный озноб, пока я не удостоверюсь, что вокруг никого нет.
- Серьезно?
- Абсолютно. Я всегда думаю, что какой-нибудь пускающий слюни маньяк каким-то образом проник внутрь и только и ждет случая, чтобы изнасиловать или убить меня. Или и то, и другое вместе.
