– Алексей Петрович, – Филин внимательно посмотрел на немедленно вскочившего начальника тыла, – да ты сиди, сиди. На вчерашнем телесном осмотре у бербазовского матросика, Семененко Никиты Борисовича, выявили мы с доктором синяки на грудной клетке. Вот ведь незадача, ты в курсе? (Начтыла кивнул) Вот. И опухшему от сверхнормативного сна в баталерке его командиру, твоему, между прочим, подчиненному Ильину, велел я взять у товарища матросика объяснительную. Ильин твой, видать, спросонья так перепугался, что через полчаса прибарабанил мне вот эту цидулю. По-моему, даже не читая. А я вот прочел, и вас сейчас порадую.
Комбриг водрузил на нос свои знаменитые очки и принялся читать вслух, громко и солидно, стараясь сохранить и донести до аудитории особенности орфографии автора.
– Итак, «обяснительная»! Да-да, так и есть, без твердого знака. И почти без запятых. Не уважает товарищ Семененко запятые. Ладно, я не его школьный учитель, продолжим. Я, матрос Семененко Эн-Бэ, получил синяки в районе груди когда дежурил вахту на камбузе который у нас на стенке. Я, после того как закончился обед и все уже поели и ушли в казармы, я начал убираться в зале. Тогда из пасудомойки, – комбриг выделил голосом «а», показывая, что так и написано в «обяснительной», – мне сказали, чтобы я быстрее собирал посуду. Я стал торопиться и решил взять сразу много бачков, я собрал их в одну большую стопку, примерно 10 или 12, и понес в посудомойку. Но тут я споткнулся ногой за порог и закачался и бачки стали падать сверху мне на грудь, вследствие чего у меня там образовались синяки. В случившемся прошу считать виновным только меня лично. Матрос Семененко Эн Бэ.
Комбриг закончил чтение, дождался, пока затихнет смех и почти ласково вновь поглядел на тыловика.
– Знаешь, Петрович, я, конечно, люблю посмеяться и пошутить, – задушевно начал он, – Но уж ты своему Ильину, героическому мичману в пятом поколении и потомственному сироте, передай, что если я еще раз такую филькину грамоту из его вспотевших ладошек получу, то вместо фуражки будет он ходить по базе в бачке имени матроса Семененко! До тех пор, пока тыква на плечах у него в голову не превратится. На, забери это сочинение на вольную тему, а завтра в девять пятьдесят чтоб был у меня вместе с Ильиным, Семененкой и тем или теми красавцами, что фанеру ему настучали. Ровно в десять я вас всех научу любить Родину и объясню, как нехорошо брехать старенькому командиру. Уяснил?
