«Там» было не очень. Ефрейтор заглушил двигатель и выбрался из кабины. Флажки, обозначающие будущую траншею, вероломно отступили вправо. А рядом с опустившимся ковшом лохматились оборванными проводами концы толстенького кабеля…
Оперативный дежурный N-ского полка глянул на часы – подошло время очередного доклада вышестоящему дежурному – и взялся за телефонную трубку. Затем удивленно поднял брови. Трубка молчала, как партизан – ни гудка, ни шороха.
– Помощник! – недовольно рявкнул оперативный. – Позвоните связистам, почему связи нет? У меня же доклад, они там совсем окобурели, что ли?!
Внутренняя линия действовала, и помощник набрал номер узла связи.
Начальник отделения связист мичман Саня Чижик маялся. Нет, он не бездельничал – заполнял формуляры, разные другие бумаги, которых на службе всегда с избытком. Но внутри него ноющей занозой сидел главный вопрос: как подколоть Братуся? Андрей Братусь, такой же мичман и коллега Чижика, был большим шутником. Неделю назад Саня к изумлению жены и тещи в сумке с пайковой картошкой приволок домой четырехкилограммовый блин от штанги. На следующий день на вопрос дежурного по части, посетившего спортуголок: «Куда блин дели?» под дружный хохот личного состава узла связи Братусь браво отрапортовал: «Шурик его с картошкой съел!» Сегодня же, 1 апреля, на утреннем построении начальник штаба внимательно поглядел на Чижика и заметил: «Уже переводитесь от нас? Ну-ну». Шурик быстро провел контрольный осмотр обмундирования и убедился, что вместо полагающегося связного «штата» на рукаве его злорадно сияет эмблема авиаторов. «Все выше и выше и выше! С первым апреля, Санек!» – вполголоса пропел стоящий рядом Братусь. Вот зараза! Нужна была «ответка», яркая и искрометная. Но с идеями у Сани было тяжеловато. Маялся.
Телефонный звонок прервал его раздумья. Коротко содержание последующего разговора можно пересказать следующим образом: помощник оперативного пожелал узнать, не появились ли еще у связистов мозоли на мягком месте от усиленного сидения и невыполнения своих обязанностей. А еще он посулил всем связистам и мичману Чижику лично расстрел через повешение, если немедленно… Ну, вы поняли.
Мичман рванулся к шкафу КРОСС. Так и есть – лампочки бодро сообщали, что связи внешней пришел кирдык. Обрыв на линии. Связь внутренняя еще держалась и Чижик набрал номер Братуся, руководившего «летучей группой бешеных связистов», как называли их острословы:
– Андрюха, ты к подвигу готов? Тогда слушай вводную: связи нет, обрыв на линии. Да не шучу я, приколист ты комнатный!
