Еще один домик-пятиэтажку в том же Севастополе, только уже в другом месте построили без нескольких балконов. Что характерно, двери имелись везде. А самих балконов то ли не хватило на всех, то ли в эти безбалконные квартиры каких-нибудь отстающих в боевой и политической подготовке планировалось заселить? Своих тайн суровые военные строители не выдавали никому.
Однако, скажу я вам, – голос Артемьича приобрел некоторую торжественность, – еще один случай показал, что эти ребята могли подходить к делу и с большей долей самобытности и неординарности.
Старший мичман отпил минералки.
– Мой знакомый, Коля Бобрец, прапорщик и отличник бэпэ, в середине 90-х дослужился-таки до получения ведомственного жилья. Жена его уж к тому времени отчаялась с двумя детьми мыкаться по съемным квартирам и, имея на этой почве некоторое охлаждение с супругом, убыла с ними к месту постоянной дислокации собственной мамы. Каковым обстоятельством Семеныч был сильно опечален, поскольку тещу недолюбливал, и чувство это было крепким и взаимным. Тут вдруг, трах-бах, вызывают его и радуют: получай, прапорщик, квартиру! То ли кто отказался, то ли еще что, но только срочность какая-то возникла. На радостях Семеныч даже смотреть не стал, тем более, что точно в такой квартире этажом выше он уже бывал, в гостях у друга. То да се, позвал друзей и по совместительству помощников, мигом внесли вещи. Супруга, оповещенная телеграммой, в ответном послании, где, к радости Семеныча, употреблялось «люблю и целую», сообщила, что прибудет послезавтра. Раз так, немедленно появилось мнение, что отметить радостное событие для начала можно и нужно в чисто мужской компании. Что и привели в исполнение.
Отметили хорошо, душевно. А потому наутро у выпросившего в честь события краткосрочный отпуск Коли Бобреца наблюдалась некая повышенная томность, мешающая думать быстро. Ликвидировав следы вчерашнего праздника, он ощутил странное сомнение. Походил по новой квартире. Ну, плохо прибиты плинутсы, ну трубы отопления из пола чуть не в полуметре от стены выходят, ну батареи кривовато висят. Да ладно, руками и сноровкой не обижен, полчасти сам отремонтировал, справимся. Но червячок все гложет – что-то не то.
Вышел с бутылкой минералки во двор, проветриться и ясность в мыслях обрести. Сосед-знакомый, что выше этажом живет, из окна его окликнул: что, Семеныч, осваиваешься? Ага, отвечает Бобрец. И вдруг, знаете, посещает его дивное изумление. Вот окно, из которого выглянул сосед. Вот под ним такое же окно собственной квартиры… Но не помнит он его, хоть тресни! Изнутри – ну нет его!! Эй, кричит соседу, прозревая, у тебя ж три комнаты? Ну? А у меня тогда почему две?!
