– Гильдия их защищает…
– Ой, да эта гильдия сама образцы поставляет. Сама знаешь, что тут кто сильнее – тот прав. Не можешь себя защитить – пойдешь на корм.
– Ну, тут ты права, но Гильдия…
Кусок разговора, подслушанный Зоей Валерьяновной, оптимизма не добавил. Черт знает что! Но ей надо туда, в город, попасть к этому Гоги и найти Светлую Кралю. И тогда все закончится. Зоя Валерьяновна зажмурилась, когда совсем рядом с ней прошло клыкастое чудище с отвисшей челюстью, с которой капала слюна. Его маленькие красные глазки, зеленая кожа и запах навоза вперемежку с коноплей вызвали в Зое Валерьяновне приступ ужаса. Она не знала, что это относительно спокойный орк, классический вояка, которому от старой фурии не нужно решительно ничего. «Этот бомж погибели моей хочет, раз сюда отправил», – плаксиво думала Зоя Валерьяновна, разглядывая своих соседей. Правда, спустя несколько минут она заметила, как бледный юноша, вставший в очередь за ней, тоже зажмуривается, но уже для того, чтобы не видеть ее.
Ссаныч вился в ногах Зои Валерьяновны, и на него поглядывали с интересом гораздо большим, чем на фурию.
– Э, бабка!
Зеленый жуткий орк смотрел прямо на нее. Зоя Валерьяновна вздрогнула. Обращались явно к ней.
– Продай кота, бабка. Пять дукатов даю и талер сверху.
– Шесть дукатов и два талера!
– Семь!
– Девять с половиной!
В одно мгновение вокруг опешившей Зои Валерьяновны собралась толпа. Чудовища галдели, алчно разглядывали шипящего Ссаныча.
Какой-то умник, мелкий, клыкастый и плюгавый, схватил Ссаныча за заднюю лапу, оценивая стати. И, конечно же, сделал он это очень, очень зря.
***
Ссаныч был котом дела с самого нежного котячьего возраста. Он не разменивался на фантики на ниточках, не носился по квартире как дебил с истошным мявом и не врезался в сервант. Возможно, дело было в Зое Валерьяновне, которая отлично умела в дрессуру – ведь не зря ее покойный муж, приходя пьяным вдюпель, шатаясь и тихо матерясь, протирал специальной тряпочкой грязные ботинки, ставил их на полочку и лишь потом вырубался в прихожей. Поэтому вполне вероятно, что котик с другим характером вряд ли бы у Зои Валерьяновны выжил.
В общем, Ссаныч был существом спокойным, даже флегматичным, но была у него одна, скажем так, фишечка. Ссаныч был котом крайне мстительным. Он мог притаиться за углом и вцепиться обидчику в наглую ляжку вполне серьезно, до крови и шрамов. Про нагадить в туфли или вскарабкаться на спину, выпуская когти и не обращая внимания на человеческий рев боли – тут уж и говорить нечего. Мстил толстый рыжий кот обычно за фамильярность. Если его таскали против воли, с силой тискали или сажали на коленки, трогали без его высочайшего разрешения, то последствия могли быть самыми неприятными. Правда, в последние годы Ссанычу мстить было особо некому: Зоя Валерьяновна была отлично осведомлена о придурях своего питомца. «Ишь, цаца какая», – говорила она, глядя на недовольную кочачью морду. И оставляла животное в покое, убирая подальше ручонки внуков от пушистой шерстки.
