– Мой любимый когда-то Пушкин. Но это единственное стихотворение, которое я помню наизусть. А раньше, о боже, сколько я их знала!
– Из тебя вышла бы хорошая учительница.
– Вряд ли. Хотя я хотела поступить в педагогический. Но Володя настоял на Академии. Ему казалось, что у меня феноменальные способности к математике. Он утверждал, что работа в судостроении принесет мне массу удовольствия.
Наташа сглотнула, пытаясь не думать о своих мечтах стать архитектором. Но слова Оли все же задели за живое. Приятное впечатление ушло, осталось раздражение.
– А я не сомневаюсь. Ты отлично окончила школу. Володя с тобой занимался.
– Что толку?
– Я бы на твоем месте не стала гулять по ночам с кем попало. Ты можешь добиться большего.
– А ты не на моем месте. Может быть, тебе хватает своей жизни по горло, она у тебя интересная. А мне своей жизни мало, она, в отличие от твоей, ограничена деревней и полоумными стариками, которые в ней живут. Я хочу стать счастливой и богатой. И стремлюсь к этому. Пушкин мне в этом не поможет.
Очарование момента окончательно прошло. Наташа поднялась и подошла к зеркалу, снимая с головы полотенце. Улыбка стала натянутой, что сводило кожу. Слова рвались из нее, хотелось кричать, что «своей жизни по горло» у нее нет, потому что приходится заботиться о детях, которых она не хотела. У нее нет учебы, к которой она стремилась, не будет любимой работы, потому что приходится обеспечивать семью. И никогда не будет мужчины, потому что абсолютно нет времени на знакомства и свидания. Гордое упрямство не позволило выплюнуть эти слова в лицо беременной сестре. Наташа промолчала.
Оля включила телевизор и стала смотреть сериал, а слова так и остались невысказанными. Наташа ушла на кухню и взяла из холодильника яблоко. Она собиралась посмотреть какие-нибудь ролики в интернете, но тут перед ней возникла сестра, по какой-то причине бросив смотреть сериал. Она тоже взяла яблоко и пристроилась напротив. Наташа попыталась не обращать внимания, но Оля вздохнула и заговорила почему-то шепотом:
– Я не хочу рожать!
Наташу поразили эти слова. Они будто исходили от ребенка, а не от женщины, у которой уже было двое детей. Она покачала головой и отложила в сторону телефон. Глядя на сестру, вдруг поразилась тому, как та плохо выглядит. Лицо серое, рыхлое, зубы желтые, дышит тяжело. Каждый ее поступок Наташа встречала с неодобрением, но стоило ли быть такой непримиримой?
– Я не хочу!
– Да, я поняла тебя, ты не хочешь рожать! – кивнула Наташа, иронично изгибая губы. – Но у тебя уже большой срок! Об аборте надо было думать раньше.
