Она не хочет этого! Пусть оставят ее в покое! Красавица и Чудовище – сюжет для фильма. В ее жизни все по-другому.
А в тот четверг новой жизни, когда вручали диплом по окончании школы, кружилась и болела голова. Потом дарили цветы. Оле сунули в руки букет из белых лилий. Она улыбалась и щурилась от вспышек фотоаппаратов и мобильных телефонов. Очарование важного дня померкло. Однообразен и сер мир вокруг, поневоле станешь такой же серой и однообразной. Побуждаемая какой-то чувствительностью, Оля не переставала думать о Владимире, тайно надеясь, что он придет. Хотелось, чтобы он увидел ее красивое платье, прическу, красный диплом! Наташа хмуро глядела на сестру и стеснялась мыслей, которые без труда читала в ее глазах. Оля предавалась фантазиям, что он стоит за дверью и смотрит на нее в замочную скважину, обливаясь слезами от сильной боли, которую ему причиняет любовь. Она рассеянно отвечала на поздравления, недовольно оглядывая зал. Почему он не идет? Ведь на ней это прекрасное новое платье, делающее ее невероятно сексуальной. Она похожа на Мерилин Монро! Он должен увидеть, что потерял! Отчаянно сжимала в ладони коробочку с медалью, которая была частичкой мира, который разрушился, подавляемый неизвестной темной силой.
Среди учителей не было математички. Хотелось и ее представить, подглядывающей в замочную скважину. Оля мрачнела, понимая, что разочарована и от этого почти больна. В этом зале не было людей, которых она действительно хотела видеть.
Наташа не обняла сестру, которая даже этого не заметила. Они вышли на улицу и остановились, поджидая машину, которую пошел ловить папа.
– Оля! Сулакова! Поехали с нами! – крикнула серебряная медалистка из ее школы Виленская. Она стояла, окруженная знакомыми ребятами, и улыбалась. Это была высокая нескладная девушка с длинными руками и мальчишеской стрижкой. У нее был большой рот, и когда она улыбалась, обнажались кривые, некрасивые зубы. Платье висело на ней мешком, но глаза светились счастьем и предчувствием больших перемен. Виленская собиралась подавать документы в педагогический институт и считала большой удачей, если ее примут. Такая обычная и счастливая.
Наташа покосилась на сестру. Та ядовито скривилась, изображая ответную улыбку, и отрицательно покачала головой. Она завидовала Виленской, завидовала ее счастью и легкости. Отчаяние подошло близко к горлу, и Оля тяжело задышала.
Церемония награждения закончилась, и как-то незаметно пролетело время, будто мимо, сумбурными мазками отложившись в памяти. Оля мечтала быть сегодня самой красивой, искренней, чтоб от ее улыбки разлетались солнечные брызги. Хотелось обнять девчонок и углубиться в смешные школьные воспоминания, наделать множество совместных фотографий. Но она стояла истуканом и ничего не делала. Страдала от того, что счастье пролетало мимо, над головой, задев своим разноцветным крылом лишь Виленскую. Она хмуро смотрела, как ребята фотографируются и смеются. Не менее счастливые и возбужденные успехом своих детей, родители спешили вслед за своими чадами, предлагая помощь и раздавая советы, как нужно встать.
