Шура вздохнула в ответ, уткнулась носом в подушку, изображая крепкий сон.
Утро прошло обыкновенно. Привычный завтрак. Сухой поцелуй в щеку от Шуры, потому что попросил. Стойка, как по команде «смирно», когда Игнат в ответ поцеловал Шуру у краешка губ, отметив сладкий запах, притягательный, словно он пчела, а губы Шуры – цветок, наполненный нектаром.
Вечером Игнат явился почти к полуночи, пришлось задержаться. Позвонил Шуре, сказал, чтобы не ждала, ложилась спать. Не хватало, чтобы она стоически сидела у окна среди ночи, дабы накормить муженька поздним ужином. Она действительно легла, можно сказать – дисциплинированно. Только снова в своей комнате, устроившись щекой на столе – как сидела за своими поделками, так и уснула.
Игнат вздохнул, аккуратно отложил в сторону бусины, поднял Шуру и отнёс в кровать. Она встрепенулась спросонья, попыталась вырваться, неуклюже взмахнув руками, пришлось прижать сильнее. На постели притихла, смотря из-под ресниц, Игнат вздохнул, подоткнул одеяло вокруг свалившегося счастья, ушёл на кухню. Когда вернулся ёж вовсю сопел, обняв подушку.
Какого лешего, спрашивается, мама с папой родили его мужиком из плоти и крови, а не пуховой, текстильной продукцией? В тот момент он бы не отказался отказаться в объятьях законной жены.
Игнат позвонил домой, предупредил, что скоро будет. На том конце провода благодушно сказали нейтральное: «хорошо» и тут же положили трубку. Продолжает злиться. Справедливости ради, есть за что.
У Игната действительно сорвало крышу в тот вечер. Ритка – его безумие, наваждение, сумасшествие. Он, как Пигмалион, сотворивший Галатею, считал своё создание безупречным, вот только… по здравому размышлению, ему совсем ненужным.
Он поморщился, отгоняя бессмысленные воспоминания. Давно пора вытравить Ритку из сознания. В сердце её никогда не было. По гамбургскому счёту там не было никого, обходился до тридцати пяти.
Вспомни чёрта, он появится. Едва Игнат миновал проходную, как услышал знакомый голос:
– Привет. – На него невозмутимо смотрела Ритка.
Летнее платье открывало ноги до середины бедра, кокетливый разрез шёл и того выше, открытое декольте в V-образном вырезе подчёркивал массивный кулон из белого золота – подарок Игната. Обманчиво лёгкий макияж, небрежная причёска, линзы в глазах, подчёркивающие натуральный цвет.
– Привет. – Игнат окинул взглядом приветствующую. Красота, да и только.
– Чем планируешься заниматься? – как ни в чём не бывало продолжила Ритка. Словно на днях её не бросили посредине оживлённого проспекта одну в такси.
