Шура же думала о том, насколько ужасно это будет. Воспоминания о навалившемся сверху Дружинине накатывали тошнотворной стеной, стерев то томительное, сладкое чувство, которое изводило её, толкнув в противные объятья.
Это будет так же душно, тяжело, гадко? Игнат ей так же будет дышать в ухо, вдавливать до боли в простыню, заставлять сжиматься от желания вскочить, смыть с себя чужое дыхание, пот, следы рук на теле. Или это будет ещё хуже?
Вот она – Шура Ермолина, теперь Александра Калугина, сказавшая «да» перед богом и людьми. Вот он – Игнат Калугин, её муж. Какого Бог послал, с тем и будет жить, того и полюбит. А раз так, делать нечего.
Шура отступила от двери, вздохнула и сняла сорочку.
Игнат ступил босыми ногами на газон турбазы. Ходить по траве не лучшая идея – отдыхающие, перебрав со спиртным, могли оставить любой «сюрприз». И всё же охладиться не помешает, остудить кровь, которая сначала ударила ниже пояса, а после, почти мгновенно, в голову.
Женился, молодец! Оторвал приз «счастливчик года»! Суперприз на барабане жизни Калугина Игната Степановича!
А ведь он и правда решил на несколько минут, что схватил удачу за хвост. Молодая, красивая, невинная жена, как в сказке. Царевна-Лебедь!
Когда Шура сделала шаг в комнату, скинув белую тряпку со своего тела, Игнат на мгновение зажмурился. Женскими прелестями его сложно удивить. Он питал слабость к женскому полу, имел обширный выбор, всегда отдавал предпочтения красивым – таким, чтобы кровь бурлила, в висках стучало от желания заполучить. Серые мышки очаровательны в своей простоте, пару раз он увлекался, однако интерес быстро пропадал, взгляд сам устремлялся к сочным красавицам.
Шура и оказалась красавицей, самой настоящей, без капли искусственности: стройные ноги заканчивались аккуратными ступнями, крутой изгиб бёдер переходил в нереально тонкую талию, что подчёркивала идеальной формы грудь. Никакого намёка на девчачью неуклюжесть, без топорного очарования юности, лишь женственность, граничащая с пороком. И эта светлая, молочного цвета кожа, изящная шея, вспыхнувшие щёки. Как же ты умудрялась всё это прятать, Шура?
Игнат сам подошёл к жене, она застыла соляным столбом, после того, как сделала свой шаг. Всё правильно, он старше, мужчина, ему и карты в руки. Дотронулся до ладони, привычно перебрал тонкие пальцы, поднёс к губам, поцеловал каждый, особенно остановился на безымянном, с простым колечком, которое, не прошло и суток, надел своей жене, услышав однозначное «да».
