Потом думать буду, что произошло. И жалеть о не случившемся феерическом трахе с сексапильной докторшей тоже буду потом.
Сейчас же честно смотрю за молоточком, глаза не таращу на ее прелести, и вообще веду себя, как евнух.
Наталья, безрезультатно поводив инструментом перед моей физиономией, глубоко вздыхает-выдыхает, а затем садится обратно.
И халатик ее задирается еще выше. Открывая дополнительный обзор. А то, мало ли, вдруг титьками не впечатлился?
Я это подмечаю, но организм, напуганный нестандартной ситуацией и громко вопящей о подставе чуйкой, не реагирует.
— Хорошо… — мурлыкает она, — если что-то будет беспокоить… И вообще, если что-то понадобится… Вот мой телефон, звоните в любое время…
— Ага, обязательно, спасибо! — включаю жизнерадостного дурака и вылетаю из кабинета так, как до этого из розового алькова пышной фемины не вылетал.
Потому что там — была просто розовая раковинка со створками, которые могли схлопнуться. Сама раковинка — неповоротливая, а потому не особо опасная.
А вот здесь…
Здесь, сука, паучьи сети. И в центре паучиха, у которой лапки очень шустрые. И длинные.
Не заметишь — оплетет, замотает, закрутит… И сожрет.
Колян, две ловушки за одно утро!
Ты стал беспечным, Колян!
Ты начал лажать!
Я несусь по коридору, сердце бьется сильно, словно опасности какой-то избежал. И эта реакция бесит.
Давно я стал баб бояться?
И что дальше будет?
Отвлекаюсь, смотрю в бланк, там надо еще печать ставить в отдельном кабинете, и неожиданно налетаю на кого-то.
Причем, нехило так налетаю! Встречный с полузадушенным писком врезается в стену, а потом мячиком отлетает опять в меня. Я машинально подхватываю, сразу не понимая, девочку, что ли, травмировал?
Слишком уж мелкая.
Сука! Только этого для полноты картины мне и не хватает!
И в первые мгновения даже не верю, и на полном серьезе считаю, что словил глюки, когда вижу устремленные на меня снизу злые знакомые глазки.
Опа! Да это у нас Злючка! Во всей своей злой красе!
Щечки алеют с улицы, губки пухлые раскрыты, наверняка, опять отчитывать собирается, глаза блестят злобно и высокомерно.
Я начинаю верить одновременно в судьбу и в то, что сегодняшний день еще не до конца просран.
Не церемонясь, хватаю уже за оба худеньких даже в пальто теплом плечика, держу.
Она запрокидывает голову. Оно и понятно, разница у нас в росте серьезная. И эта поза ну очень удобна для поцелуя. Такого, как в фильмах старых голливудских бывает. Когда баба так голову отклоняет, что вообще непонятно, как она у нее не отваливается нахрен. Раньше я над таким ржал.
