— Уболтал, чертяка языкастый, — я пытаюсь бодриться, глядя на Иваныча.
Получается плохо, зато зрение в порядке и интеллект тоже. Поджарый крепкий мужик с хищным взглядом — оборотень. Про оборотней не каждому известно, но их существования это не отменяет.
Глубоко вдохнув, я поворачиваюсь и иду к двери. Спиной чувствую — хищник следует за мной. Не доверяет? В вагончике наверняка ещё один оборотень. Раненный.
На импровизированной банной полке лежит зверь. Зверюга! Вот тебе и «пацан», Тома… В волке центнер живого веса, не меньше. Вон доски прогибаются. Густая светлая шерсть безнадёжно испачкана кровью, из признаков жизни — слабое отрывистое дыхание. Негусто.
А в бане жарко — духота стоит страшная. Металлическая печь раскалена едва не докрасна.
— Нафига так натопили? — щёлкаю шпингалетом на окне, открываю створку. — Дышать нечем.
Вижу Иваныча на крыльце — курит нервно.
— Братишке моему холодно было. Натопил, — сердито сообщает оборотень в майке.
Ну хоть вода в ёмкости у печи согрелась — не без пользы дрова жгли. Вода мне понадобится и тряпки. Простыней тут целая стопка. Чистые вроде.
Подхожу ближе к волку. У него глаза мутные и зрачок разошёлся на всю радужку. Плохой симптом. Раненый оборотень так скверно выглядеть не должен — у них регенерация бешеная. Почему организм зверя не пытается бороться, я не знаю, и оптимизма это не добавляет.
— Жгут давно наложили? — смотрю на перетянутую резиновым шлангом заднюю лапу волка.
— Давно, наверное, — оборотень пожимает плечами и выглядит растерянным.
— Ослабь, но не снимай, — командую и открываю чемоданчик.
Пока оборотень в человеческой ипостаси делает, что сказала, я пытаюсь соображать. Может, я и выгляжу уверенно, но организм чудит не по-детски. Мысли в кучу, руки дрожат, а виной всему тёплый, крепкий мужицкий аромат. Источник — оборотень в камуфляжной майке. Тут много чем пахнет — влажным деревом и ржавчиной, волчьей шерстью и кровью, но этот монументально-брутальный запах победил всё. Здравый смысл в первую очередь. Признаться страшно, этот запах меня возбуждает.
— Блин… — шикаю тихо.
— Проблемы? — волк-человек смотрит на меня с недобрым прищуром.
— Нет проблем, — чеканю торопливо. — Звать как?
— Меня — Горыныч.
Вздыхаю и закатываю глаза. Идиот, прости хоспади.
— Волка как зовут?
— А-а, его… Лихой.
Горыныч и Лихой. Какая прелесть!
Настоящие имена не спрашиваю. На кой они мне? Разобраться поскорее с раненым и убраться отсюда. В компании оборотней неуютно.
