— Ну, вот принимай, рости мужика!
— Благодарствуем, родные наши кумовья! Примите от всей души подарки, куме волосник, куму нож в серебряных ножнах.
Кума одарила крестника, по обычаю, опояской и кожаными голицами. Когда сели за стол, кум с кумой разломили над головой крестника рыбный пирог, приговаривая:
— Как бы пирог сей богат сытостью, такой бы богатой и сытой была бы жизнь нашего крестника смолоду до самой старости!
— Благодарствуем на добром слове! — поклонился Иван крестным сына. — А теперь пожалуйте за стол, выпьем по чарке за здоровье наследника моего!
На столе поблескивали янтарной кожей на оловянных больших блюдах два гуся, в ставцах, накрытых расписанными крышками, ожидала стерляжья уха, в деревянных чашах капуста квашеная с клюквой, соленые рыжики да огурцы!..
— Федор Иванович, — обратился Иван Павлов к Пущину, — ты урман лучше нас знаешь, где ноне сподручнее будет соболя промышлять?
— У тебя же промыслы добрые были в Чурубаровской волости…
— Были, да сплыли, князь Осип себе прибрал. Уже прошлой зимой там своих людей посылал, капканы ставил, а ныне, говорит, меняйте место…
— Да, скоро так-от всех нас воевода по миру пустит!.. Патрикеев с шурином Мишкой Вяземским ажно кипят: Оська послал Копыловых в Енисейск да Красноярск со своим вином, отбил их торговлю, а оттуда Копыловы пойдут к белым калмыкам коней покупать, а после тех коней нам старшой воевода будет продавать втридорога!
— Да, все воеводы под себя гребли, а такого, кажись, у нас не бывало! Одна надежа на государя, может, челобитную послать, чтоб убрал его? — перешел на шепот Иван.
— Так просто не уберет!.. Тут думать надобно… Хорошо думать…
— С воеводой тягаться, что против ветра плевать, — махнул рукой Григорий. — Где власть, там и сласть…
Домой Федор с женой возвращались в сумерках, однако на улицах было полнолюдно. То тут, то там веселые песни, девки хороводили, слышался смех, играли дудки…
У дома казака Логина Сургуцкого девчата-подростки хоронили в репном гробу мух. Федор весело крикнул:
— Глубже, глубже хороните, чтоб завтра все подохли кусачие!
— А тараканов мы уже похоронили! — похвастались девчонки. — Чтобы был добрый новый год!
Да и то верно — пусть будет новый 7156 (1648) год лучше прежнего!
Кто думает, что воеводская власть токмо сласть, тот весьма ошибается — и у воеводы, бывает, забот полон рот, особо в начале года.
Конечно, дело дьяка с подьячими — считать окладные расходы, сличать с доходами, но Осип Щербатый, не доверяя Патрикееву, в канун новолетия лично провел с ним ревизию и теперь до копейки знал нужды Томска и городов Томского разряда и сколько куда израсходовано.
