На другой день, в пятницу, государь крестным ходом пошел в Сретенский монастырь с патриархом Иосифом, митрополитами, архиепископами, протопопами и боярами. На Красной площади толпа остановила крестный ход и стала требовать от государя освободить арестованных челобитчиков и выдать им судью Земского приказа Левонтия Плещеева. То я видел своими очами. Государь обещал им отпустить арестантов и даже сурово спросил Морозова, как-де он смел без его указа арестовывать людей… Люди стали кланяться, славить государя и желать ему многия лета.
После молебна толпа умножилась и пошла за государем, требуя выдать Плещеева и освободить арестантов. Стрельцы не смогли остановить их, и толпа кричала перед дворцом государя. Арестантов выпустили, но люди требовали Плещеева. К ним вышел Морозов, стал успокаивать, но из толпы крикнули: «Так ты нам тоже нужен!» Борис Иванович едва успел укрыться на Верху. Морозов собрал всех стрельцов, числом шесть тысяч, и велел им выгнать из Кремля всех. Но стрельцы сказали государю, что ему они служить верой и правдой готовы, а проливать кровь за супостата и разорителя Плещеева не желают…
Аникей Сидорович отпил из кружки пиво и продолжил:
— Государь послал уговаривать народ боярина князя Михаила Михайловича Тёмкина-Ростовского да окольничего — Бориса Ивановича Пушкина, да думного дьяка Михаила Волошенинова, но их не слушали, обесчестили, платье на них ободрали, едва они ушли к государю во дворец. Тогда государь сам вышел к народу на Красное крыльцо, обещал разобрать вины Плещеева, коли будет виновен, выдать его народу, и просил не проливать сегодня, в пятницу, кровь, не брать грех на душу…
Морозов же, озлившись на стрельцов, послал вооруженных своих холопов наказать иных стрельцов. В драке зарезали одного стрельца. Стрельцы пожаловались царю, что слуги Морозова их обижают. Государь им ответил, мол, как же вы меня защитите, коли за себя постоять не можете! Стрельцы вместе с народом бросились ко двору Морозова. На крыльце их встретил управитель Моисей, слывший за волшебника, и хотел пригласить народ на угощенье, но не успел рта раскрыть, как ему дубиной раскроили череп, затоптали и вбежали в дом. Жена Морозова, Анна Ильинишна, пыталась остановить бунтовщиков иконой Спаса, но боярыне сказали: «Не будь ты сестра царице, мы бы тебя изрубили на мелкие куски!» Всё в доме крушили, платья резали в ленты, даже ризы с икон ободрали! Жемчуг и яхонты долбили в порошок и всё выкидывали в окна и кричали: «Не трогайте, то кровь наша!» Карету, обитую изнутри золоченой парчой, с серебряными ободьями на колесах, разнесли в кусочки. В подвале поразбивали бочки с мёдами и вином, так что ходили пьяные в вине по колено…
