Я согласно кивнула, опрокинула в себя остатки напитка и поднялась.
–Ждите вестей.
–Бумагу не изводи, – снова забухтел хранитель, имеющий привычку придираться к любому слову. Вот и на сей раз, чем ему письмо не угодило? Лично он что ли на казенную канцелярию скидывается? – Напиши, когда пройдешь инициацию, я тебя навещу тогда. И вот еще, собрал тут по мелочи, что было, – Аброр поднял с пола прислоненный к ножке стола увесистый кожаный мешок и протянул его мне. Судя по мелодичному звону, наполненный склянками.
–Это самогон на дорожку? – решила пошутить я, но под негодующий взгляд исправилась: -Спасибо за зелья.
–Я их зачаровал, не побьются. И все подписал, ты же не соображаешь, какое для чего. Все, иди давай, свидимся, – грубоватый толчок вызвал понимающую улыбку.
Мы поднялись из-за стола, я торопливо смахнула сладкие крошки в тарелку и сунула ее в таз с водой.
–Я сам помою! –тут же отреагировал хранитель.
–Да, я так и поняла. Уже ухожу. Кстати, Аброр, – я обернулась к мужчине и внимательно посмотрела на него. Маленького, худого, с поседевшей головой и щетиной, -я никогда не спрашивала, а сколько вам лет?
–Думаешь, что помру, пока ты место искать будешь? – глубоко посаженные глаза блеклого серого цвета сощурились.
–Вы меня переживете, – дежурно отмахнулась я и посерьезнела. -Вы давно являетесь хранителем наших земель, моя бабушка видела вас еще будучи девочкой. Вот, любопытно стало.
Аброр ухмыльнулся.
–Больше двухсот. Я уже давно не считаю, годом больше, годом меньше. И ты поживешь, если не будешь совать голову в пасть волкам.
–Остерегаться волков, – я повторила один из уроков хранителя и подняла палец вверх, обозначая неимоверную ценность знания.
В этом исключении крылась очередная загадка Шарусси. Почему именно волки стали врагами хранителей? Любые другие представители животного мира ластились ко мне, готовые открыться по любому зову, но только не волки, не ночная стража, как называли их в Нануэке.
–Удачи, Борна.
–Спасибо вам, Аброр.
Как то полагалось древними обычаями, давно изжившими свое, я низко, до самого пола, поклонилась, выражая искреннюю благодарность и почтение, и вышла в стелящийся предрассветный туман.
Гука равнодушно выщипывала из земли остатки поредевшей вокруг нее травы и на мое появление отреагировала с очевидным недовольством. Возможно, снова проявляла свою исключительную злопамятность, а, может, ей не улыбалось отрываться от медитативного обжорства ради утренней пробежки. Не растягивая сборы, я подтянула ослабленную подпругу, взяла девочку под уздцы и потянула за собой в сторону прилегающей к лесу дороги. Тревога за подстерегающее мрачное будущее сжала сердце, и я, повинуясь нелепой ностальгии, обернулась и посмотрела на дом в последний раз. Я покидала не сторожку, я прощалась с Норкдом и прежней жизнью, последняя веха которой прошла среди вековых деревьев в каких-то паре часов езды от места, где я родилась и выросла. На пороге показалась фигура Аброра, вышел-таки проводить вредный старец. Тиски ослабили давление на сердце, даруя ощущение легкости и благодарности. Я подняла руку и помахала ею. Старец в ответ качнул посохом, и от его движения затрепетали ветки и листья деревьев: «Прощай, Хранительница».
