Шарусси | страница 21
–Пусть, – согласилась я и сделала маленький глоток.
Вино терпким нектаром прокатилось по горлу и обожгло грудь, должно быть, крепленое.
–Твоя жизнь стала лучше? – уточнила я, будто мы обсуждали нечто обыкновенное. Хотя, что может быть прозаичнее самой жизни?
–Она стала другой, – улыбнулся он, не задумавшись ни на миг. Мне вдруг подумалось, что таких разговоров у него могло быть с десяток, и он уже имел наготове все ответы. -У тебя есть дети? – продолжил он, ловко орудуя ножом и вилкой.
–Нет, с детьми у меня не сложилось.
–С детьми тяжелее всего прощаться, особенно женщинам. Так что, тебе повезло. Извини, это бестактно, я знаю.
–Бестактно, – согласилась я. -Но меня не обижают вопросы о детях, все в порядке.
–Мне надо было прояснить этот момент, чтобы понять, нужна ли тебе помощь. Некогда одна девушка на моих глазах прыгнула с крыши, потому что не могла пережить разлуки.
–Хранительница? –спросила, заранее знала ответ.
Теср кивнул.
–Я был молодым хранителем и не успел ей помочь. Восемьдесят лет прошло, а забыть не могу. Теперь всегда пытаюсь предупредить ситуацию.
–Я бы поступила так же. Как ты.
Мы углубились в трапезу и некоторое время провели в тишине, пока вновь не взялись за бокалы.
–Позволишь еще один личный вопрос? – Теср смотрел на мою руку, так что я поняла, к чему готовиться. -Он от чистого мужского любопытства.
–Об этом?
Я поставила бокал, развернула ладонь к себе и продемонстрировала Тесру все пять пальцев левой руки, на одном из которых уже стирался белый след от кольца.
–Тебе пришлось уйти от мужа?
–Да.
–Сколько вы были вместе?
Я не стала вредничать и напоминать, что речь шла лишь об одном вопросе. В конце концов, я должна хоть с кем-то проговорить случившееся.
–Почти восемь лет женаты и еще два года до этого он ухаживал.
–Десять лет, – протянул хранитель. -А потом появляется Шарусси, и ты смотришь на мир иным взором. И он не пытался тебя остановить?
–Мы оба были слишком потрясены произошедшим. Я собрала вещи, взяла лошадь и уехала. Он не вышел проводить. Вот и все.
Вот и все.
Да, десять лет. Но не Шарусси перечеркнула наши отношения. Это случилось гораздо раньше, когда-то давно, постепенно, год за годом, ссора за ссорой. Мы жили вместе ради удобства, привычки, каждый день оставаясь вместе вопреки. Я не утешала себя, что все так живут и мы проживем, я сознательно оставалась рядом с ним, потому что мы дружили, потому что с ним я оставалась собой, а он не требовал большего. Да и жили бы дальше, взяли бы сироту через пару лет, купили бы еще одну корову. А любви? Любви, конечно, хотелось. Что в двадцать, что в тридцать, ее хочется одинаково, только запросов уже больше. Требования и условия рождаются из опыта. И таковые есть даже у обычной эричанки.