– Спасите – ради всего святого! – хоть кто-нибудь помогите.
Сатана – и такое прозвище закрепилось за этим убийцей – молча приблизился к обреченной на тяжкие муки жертве и вонзил ему лезвие в тело, выбирая места специально так, чтобы не было задето жизненно важных органов. Далее, методично и целенаправленно совершая свои до ужаса жуткие, а где-то просто омерзительные воздействия, маньяк каждый раз погружал острие в туловище, затем водил им и взад и вперед, пока отверстие не становилось не в меру расширенным и внутри уже больше не ощущалось сопротивления костных и мышечных тканей; в последующем все повторялось снова и снова – душегубец поступал так до тех самых пор, пока жертва полностью не ослабла и не погрузилась в предсмертное состояние бесчувственной отрешенности. Дальше последовало отделение мужских гениталий, но на этот раз изверг-мучитель не стал оставлять их трофеем, а воткнул к тому моменту уже умершему Виктору в рот, не позабыв – очевидно, для верности? – медленными движениями отпилить его голову.
Вместе с тем была еще одна потенциальная жертва, до сих пор остававшаяся не умерщвленной и, как известно, потерявшая от испуга сознание, причем в самом начале этого кровавого буйства; она так и лежала возле жуткой могилы, разверзнувшейся не без помощи ее полоумных и крайне беспечных приятелей, залитая кровью своих товарищей и не подавая признаков жизни. Между тем обмануть потустороннее существо было не так уж и просто; наверное, по этой причине изувер, не по своей воле воскресший из мертвых, поводил ноздрями по воздуху и, уловив какое-то только одному ему ведомое движение мелких частичек, приблизился к бесчувственно лежавшему бесподобному телу. Остановившись возле наполненного жизнью, но вместе с тем предававшегося грезам создания, маньяк-убийца в молчании замер, словно находясь в нерешительности, что же ему в такой ситуации следует делать.
В этот момент земли коснулись первые блики наступающего рассвета, возвещающие о том, что время, предназначенное для мертвых, подходит к своему окончанию, вольно или невольно заставляя всех попавших наружу загробных «посланцев» терять свою потустороннюю силу и превращаться в людей обычных, ничем от других не отличных. Не миновала подобная участь и этого воскресшего душегубца: он вдруг сделался простым обывателем и поплелся прочь от этого ужасного места, прекрасно понимая, что данная ему на ночь темная сила иссякла, а значит, он пока больше не в состоянии ни тиранить, ни убивать, ни насиловать.
