глазами, Лис увидел, что Ёж обнимает буфетную ножку и чему-то загадочно улыбается. «Всё, – подытожил Ёж, – к-к-кажись, ме-ме-медок этот и нас з-з-забродил…». И тут же, как подкошенный, рухнул на пол».
Вернувшись в берлогу, Медведь увидел распластавшиеся на полу знакомые фигуры, цепляющиеся лапами за ножки старинного буфета.
– А воз и ныне там! – вспомнив известную басню, добродушно произнёс он, глядя на своих друзей, валяющихся среди разбитых чашек и блюдец. – Вижу, утомились, проказники. Да чего уж там, вскоре заживём не хуже прежнего, лишь бы не было меж нами войны.
Поднимая с пола Ежа и Лиса, ни с того ни с сего будто превратившихся в тряпичные куклы, Медведь едва и сам не упал, споткнувшись о единственный целый горшок. Внимательно осмотрев и понюхав, сразу вспомнил, что именно в нём хранился забродивший мёд, который он поленился выбросить и отнёс в чулан.
– Ну и дела, – вздохнул он протяжно. – Я ведь и вправду подумал, что от трудов непосильных ослабли эти сорванцы! А они, гляньте-ка, вместо мёда медовуху хмельную откушали, да не стаканчик, а целую крынку! Не знали, дурашки, что мёд этот с градусом. Сам я и виноват! Незачем было испорченный продукт в доме держать. Впредь мне, нерасторопному, это наукой будет!
***
Аккуратно уложив дрыхнущих сладкоежек на свою широченную, с футбольное поле, кровать, Медведь вдруг вспомнил о Годзилле. Осмотрев берлогу и не найдя ящерку, он принялся тормошить мёдопивцев.
– Эй, приятели! Что-то не вижу нашу Годзиллу. Уж не стряслась ли с ней какая беда!? А ну-ка, негодники, рассказывайте, куда подевали нашего друга? Молчите? Вот я вам сейчас студёной водицей память-то верну!
Почуяв, что Медведь уже не шутит, Лис с трудом приподнялся и едва слышно произнёс:
– Ищи Годзилку в печке, старик, – после чего обессилено повалился на кровать.
– Батюшки мои! – запричитал Медведь. – Да не учудили ли они что с огнём, не подожгли ли мою ящерку?! Ну, погодите, шутники! Вот только отыщу Годзиллу, тогда я вам такого «старика» покажу, что сами у меня вскоре аксакалами7 станете!
Вооружившись кочергой и закоптившейся от времени керосиновой лампой, он внимательно осмотрел и переворошил в печи давно остывшие угли.
– Да нет, огня, похоже, не разжигали. Знать, цела проказница. Только где же мне её отыскать? Вроде все углы осмотрел. Может, ещё и в чулан заглянуть? Уж больно она юркая… Годзилла, Годзилла, – ласково и певуче, как подзывают обычно кошку, вновь и вновь повторял Медведь. – Ну где же ты затаилась, трусишка, видно, кто-то тебя крепко напугал, раз ты носу не кажешь.
