Дома, к моей величайшей радости, никого не было. Я приняла душ, выпила чашку чая с бутербродом и села за сочинение. Для начала нашла в интернете текст повести и распечатала его. Так я смогу черкать в нем без зазрения совести. Нужно ее перечитать. Общий смысл я помнила, но чтобы написать феерическое сочинение, нужно было уловить интонации, настроения, понять характеры, заиметь личное отношение к каждому персонажу, попытаться почувствовать их переживания, в общем, произвести полное погружение в сюжет. Чем я, собственно, и занялась.
Хлопнула входная дверь. Вскоре ко мне зашел папа. Он сел на мою кровать, которая стояла у самого стола. Таким образом, его взору стал доступен мой сосредоточенный профиль. Папа мне мешал.
– Почему ты ушла? – наконец спросил он.
Не отрываясь от чтения, я ответила:
– Познакомились и ладно, а есть котлеты на брудершафт я никому не обещала.
Я обязана его помучить.
Папа взял из стопки тетрадей и учебников мой дневник и начал его листать.
– Пришел сказать, чтобы я ничего не говорила маме? – спросила я, перестав читать, но, так и не повернув на него головы.
Папа кивнул.
– Так будет лучше.
– Кому лучше? – спросила я строго.
– Нам. – сказал он спокойно – Представляешь сколько наслушаемся?
Он прав, конечно. Мама женщина, склонная к драматизму. Наслушаемся мы, а потом бабушка, потом будут слушать ее подруги, коллеги, соседи…
– Хорошо, – сказала я, так и не взглянув на папу.
Но папа не уходил. Продолжал угрюмо листать мой дневник. Я отложила повесть, повернулась к нему лицом и спросила напористо:
– И давно это у вас?
– Лет пять – охотно ответил папа.
Ого! Не ожидала.
– Ты ее любишь?
Я наделась, что такой личный вопрос смутит папу. Но папа спокойно ответил, лишь немного понизив голос:
– Очень.
– Тогда почему ты не уйдешь к ней? – хмурясь, спросила я.
Тут папа закрыл дневник. Выпрямился и посмотрел мне в глаза.
– Мы уйдем отсюда с тобой вместе.
Я, признаться, растерялась.
– Да я никуда не собираюсь…
– Это пока, – уставши, вздохнул папа – но не так много времени пройдет, и ты уйдешь из этого дома, выйдешь замуж или… – он не договорил, я его перебила:
– И тогда ты уйдешь к ней?
Он кивнул.
– Ты меня, получается, ждешь? – возмущено взвизгнула я.
Он снова кивнул.
– Ну, отлично! – искренне всплеснула я руками – Знаешь, я не обижусь, если ты сделаешь это один.
Он грустно улыбнулся мне. Потом потрепал меня по плечу и вышел из комнаты.
Отлично! На мне и так сейчас тяжелый груз ответственности за свою судьбу. Я думаю о будущей профессии, о том, куда пойти учиться, как это все осуществить, а тут еще и это сочинение! А папа обременяет меня ответственностью за свою позднюю любовь и счастье.
