– Я не люблю Тургенева.
Класс заржал. Как мне уже после рассказал Митька, спрашивала она о другом. Ее пересказ не слушала не только я, но и весь класс. А громче всех не слушал Васька Парасюков. Его она и спросила первого:
– Тебе Вася, не интересно? Тебе, я смотрю, ни литература в жизни не пригодится, ни русский язык!
На что Васька бодро ответил:
– А зачем мне русский? Английский учить надо. Нас американцы завоюют, а я уже свой!
Класс и на это одобрительно засмеялся. Разъяренная Нинель Сергеевна решила переключить свое внимания с непатриотично настроенного Васи на меня. Может потому что я единственная не смеялась Васиной шутки, потому что не слышала ее. Тогда она меня и спросила:
– И тебе, Алехина, русский язык тоже не нужен?
На что я, на смех и радость класса, невпопад ответила: «Я не люблю Тургенева».
– Я спросила, Алехина, тебе русский язык тоже не нужен? – переспросила Нинель Сергеевна, когда смех стих.
Я убрала наушники в сумку и ответила:
– Нужен. Я им зарабатывать собираюсь.
Класс затих. Им было интересно. Да и нарушать диалога им не хотелось, так как он был альтернативой ее скучному пересказу.
– Каким это образом? – спросила Нинель Сергеевна.
– Я буду международным журналистом.
– Та-ак, – обрадовалась она чудесной возможности унизить меня – то есть деньги ты зарабатывать хочешь, но считаешь, что Тургенев тебе никак в этом не поможет?
Тут в дискуссию вмешался Васька Парасюков:
– Боюсь вас огорчить, Нинель Сергеевна, но Тургенев давно умер.
Класс снова засмеялся, а Нинель Сергеевна стала дышать тяжелее. На Васю она не взглянула, зато с меня глаз не сводила.
– Так Тургенев не нужен тебе, Алехина? – настаивала она, – как и все прочие гении русской литературы? Как и правила русского языка? Да ты в слове по две ошибке делаешь, ни одного сносного сочинения за все эти годы! Двух слов связать не можешь. Ты как на экзамене собираешься сочинение писать? А я постараюсь, чтобы ты его писала по Тургеневу! Посмотрим, какой из тебя журналист выйдет!
И она продолжила уже для всего класса и убрала с меня свой призирающий взгляд.
– У вас вообще на уме кроме денег что-нибудь есть? Вам не нужен русский язык, вы английский учите, не нужна литература, потому что, то чему она учит вам не интересно, у вас только деньги! А, Алехина?
И честное слово, если бы не последнее « А, Алехина?», после которого она снова на меня уставилась, я бы промолчала. Потому что нотация для всего класса, это, по сути, нотация без адреса, слова на ветер, а здесь – все мне.
