Митька заулыбался во весь рот. И довольно спросил:
– А не боишься, что она теперь тебя засыпет?
– Ее право.
– Ну, ты жестко ее вчера.
– Просто дискуссия.
– А что на экзамене будет…
– А давай на такси, Мить! – повысила я голос – и мороженное на набережной!
– Ага, и шубу норковую – улыбка мигом сошла с его лица.
– Тогда на маршрутке и молча.
Мы дошли до остановки и сели на лавку под козырек.
– Не против? – спросила я, доставая из сумочки телефон с наушниками.
Митька кивнул, и я погрузилась в мир музыки. Подъехала маршрутка, и мы в нее сели. Я не смотрела на Митьку, потому что он скучал и от того выглядел глупо. Главное было не думать о вчерашней неприятности в школе, и, конечно же, о предстоящей мне еще завтра. Сегодняшнюю воскресную вылазку я придумала как раз для этого. Я хотела отвлечься, Митька навязался сам собой, но я как-то не приняла во внимание, что, не смотря на Митькино тихое обожание, он смакует вчерашнюю мою промашку, и так и норовит меня ткнуть в нее носом.
От мыслей, музыки и городских пейзажей за окном отвлек Митька, который сильно толкнул меня в плечо, потом еще раз. Я посмотрела на него и прочитала по губам «Катя, Катя!»
– Что? – я недовольно выдернула наушники.
– Кать, – он наклонился к моему уху и заговорчески прошептал – а купаться-то будем? Наши пацаны уже купались, я даже плавки взял.
В середине мая и, правда, уже купались.
– Нет, купаться мы не будем. Просто прогуляемся по набережной.
Я выключила музыку и убрала телефон вместе с наушниками в сумку. Впереди, спиной к нам сидели две женщины. Одна тучная, лет пятидесяти, в шляпке, она то и дело вытирала платочком вспотевшее лицо. Вторая – помоложе, лет тридцати. И уже специально для них я продолжила погромче:
– Купаться, Митька, это удел посредственного туриста. Плещутся как утки, глотают грязную воду, выйдут, поедят арбуз на бережку. Вот и все удовольствие. А мы с тобой – коренные жители черноморского побережья, будем созерцать, впитывать и отдыхать душой.
Женщины одновременно повернули головы назад. Я отвернулась к окну и позволила им разглядеть себя.
Митька помолчал, потом сказал:
– А мы надолго? Мне к четырем на тренировку.
Я не удостоила его ответа.
Через двадцать минут мы были уже на набережной. Да, море – оно всегда разное! Сегодня, вопреки моему настроению, оно было весело. И чайкам было весело – они вообще у моря на поводу, и небо ясное, ни одного облачка, и солнце и ветер раздувает юбку, волосы…
– Вот она, Митька, – свобода! – я закрыла глаза и вдохнула этот знакомый с детства воздух.
